Саша отставил банку в сторону, рот у него повело судорогой. Обычно добродушное лицо исказила неприятная гримаса, а в глазах сверкнул такой неприкрытый гнев, что девушки замолчали и уставились на него.

– Лена, это серьезно? Я от Филиппа пытался хоть чего-то добиться, а он только мычит и за голову хватается. Неужели это ты его так отделала? – спросил он встревоженно.

– Да бросьте вы! – Лена нахмурилась. – Много шума из ничего. Пара простейших приемов самообороны, о них можно в любой книжке прочитать.

– Сколько их было? – Саша нервно ходил по кухне. – Что им было нужно?

– Просто выпили, вот и принялись искать приключений…

– Они хотели тебя изнасиловать? – Саша больно сжал ее плечо.

– Отпусти, у тебя пальцы, как тиски. – Лена потерла плечо. – Не думаю, чтобы до этого дошло. Это ведь не в городской подворотне…

– Ты удивительно легкомысленная особа! Неужели не понятно? Сейчас лето, много приезжих. Все, что угодно, может случиться, а потом ищи ветра в поле!

– Так она уже и сегодня отличилась, – наябедничала Верка. – Вон, взгляни. – Она кивнула в окно в сторону соседнего дома. – Видишь красавчика? Сегодня он у нее в ванне успел помыться, а перед этим Рогдай чуть не слопал его на завтрак.

Саша взглянул на Алексея, прибивающего планку на перилах крыльца:

– Какой он тебе красавчик? Это же новый директор лесхоза!

Верка выронила жестяную банку с каким-то компотом и с размаху села на стул.

– Господи! Надо же быть такой дурой! Честно говоря, меня его драные штаны смутили. Подумала, какой-то городской приехал подзаработать на папоротнике! – Она расхохоталась. – Я же его скелетом вдобавок ко всему обозвала!

Теперь Лене пришлось уже для Саши, правда, с Веркиными колкостями и шутливыми комментариями, описать свои похождения начиная со вчерашнего вечера.

Работа совсем прекратилась. На кухонном столе и вокруг него возвышалась порядочная груда свертков, коробок, пестрых упаковок с продуктами.

Вздохнув, подруги опять принялись раскладывать все это продуктовое изобилие по многочисленным шкафчикам.

– Я вот одного не пойму. – Вера пыталась уместить в холодильнике несколько оставшихся пакетов и банок. – Это ж ты, Сашуля, не меньше чем на Маланьину свадьбу провизии привез!

– Я тоже смотрю, слишком всего много, – подтвердила Лена. – Гостей у меня человек десять-двенадцать намечается. Мне теперь и отпускных не хватит за все рассчитаться.

– Не беспокойся, придумаем, как тебе расплатиться, – улыбнулся Саша.

Лена заметила, что Верка не в восторге от шутки мужа, и поспешила сменить тему:

– Ума не приложу, куда ящик с вином затолкать, под шкаф не лезет, под ногами мешается. – Она с досадой пнула по нему ногой. Бутылки зазвенели, и Саша, который в это время упаковывал в коробку куски домашней ветчины и копченой грудинки, оглянулся на шум.

– Нет, так не пойдет! Вино, а заодно и мясо мы спустим в подвал. – Он подхватил коробки. – Покажи, куда поставить.

Лена щелкнула выключателем и открыла дверь, которая прямо из кухни вела в подвал. Спустившись вниз, она переложила копчености в специальный контейнер и поспешила на помощь Саше, который пытался поставить ящик на полку рядом с банками с домашними вареньями и соленьями.

– От мышей подальше, а то дома они все этикетки на шампанском погрызли, – сказал он.

– Чего-чего, а мышей я еще не успела завести. – Лена поднырнула под его левую руку, подтолкнула ящик и внезапно оказалась прижатой крепкой мужской грудью к полке. Сделав попытку вывернуться, она развернулась к Саше лицом. Мгновение они ошеломленно смотрели друг на друга. Потом Саша, не спуская с нее глаз, словно проверяя реакцию, медленно коснулся губами ее шеи. От неожиданности Лена онемела и, вздрогнув, как от удара током, попыталась освободиться. Саша еще сильнее прижал ее к полке. Одной рукой он обхватил ее за талию, другую положил на грудь… Она вскрикнула от неожиданности, и он тотчас закрыл ей рот губами. Лена почувствовала, как жесткие настойчивые губы впились в ее губы, а язык требовательно раздвигает зубы. Не хватало дыхания, и, когда Сашина рука скользнула к застежке ее брюк, Лена беспомощно забилась в его руках, с отчаянием сознавая, что может случиться непоправимое. Изо всех сил, насколько позволяли тесно прижатые ноги, Лена ударила каблуком по его ступне.