- Егор, Вы не против, если я… - раскрыв сумочку, она робко и отрывисто произносила слова и одновременно доставала свой блокнот с ручкой.

Едва тронувшись, машина тут же остановилась. Рука Егора накрыла ладонь Алёнки:

- Первое. Мы переходим на «ты» - по крайней мере на этот вечер. И второе – никаких бумажек и диктофонов. Мы просто будем общаться на абсолютно разные темы. А главное ты запомнишь сама.

- А если я что-то перепутаю? – быстро спросила Алёнка, немного растерявшаяся от такого поворота.

Уголки его губ тронула улыбка:

- Ничего страшного. Иногда про себя читаешь такое, что даже если что-то перепутаешь – сильно не испортишь, - и Егор широко улыбнулся, снова заводя двигатель автомобиля.

- Как скаже…шь! – выделив окончание, легко согласилась она, убирая блокнот с ручкой на место. Может, так даже и лучше. И снова мысли о предстоящем свидании овладели ею – не рабочем диалоге на заданную тему, а именно о свидании, после которого она должна будет просто рассказать о своём новом знакомом как можно больше и интереснее, чтобы главред оценил и похвалил.

- Ну что, поехали? – выруливая на дорогу, спросил Егор, и Алёнка робко кивнула.

Они ехали по городу. Егор молчал, а начать разговор первой Алёнка не решалась.

Казалось, Егор глубоко задумался, принимая какое-то важное решение. И, когда он наконец-то заговорил, у Алёнки создалось впечатление, что сейчас с ней делятся откровением – ни больше, ни меньше:

- Ну, одним словом, никакой я не мажор, никакая я не золотая молодёжь, - начал Егор, не отрывая глаз от дороги, - Родился я в обычной семье – мама учитель, папа инженер… Провинциальный небольшой городок… А вот меня – как говорила моя бабушка – «Боженька в темечко поцеловал»… Я, понимаешь ли, хорошо разбираюсь в компьютерах… Первую программу написал уже в четырнадцать лет, и к окончанию школы был вполне себе обеспеченным человеком. Хотя… Электронные площадки, защищённые базы данных – всё это всего лишь технические вопросы. Не думаю, что это кому-то может быть интересно.

- А что интересно? – с живым интересом спросила Алёнка, чуть подавшись вперёд. Вот сейчас она ругала себя последними словами за отказ от «чашки кофе»: в автомобиле было совершенно невозможно общаться, глядя в глаза друг другу, а ей так хотелось видеть взгляд Егора – пронизывающий, влекущий и дурманящий. Ей казалось, что даже во время обычного диалога взгляд его не меняется. Но она отказалась, и теперь сидела, напряжённо повернувшись в его сторону, и тщетно пыталась поймать его взгляд: хотя Егор и не гнал на запредельной скорости, но всё же немного превышал её – положенную в черте города, поэтому старался не отводить глаз от дороги. Всё же он был адекватным водителем: хоть и любящим скорость, но не гоняющим попусту с явными нарушениями.

- А всем интересно, как развлекается «золотая молодёжь», к которой меня причислила общественность, - Алёнка явно услышала нотки грусти и какую-то недосказанность в словах Егора, чему немало удивилась и сосредоточенно нахмурила бровки, - Не спорю: огромное количество денег и вседозволенность развращает... – как бы нехотя проговорил Егор.

- И… сильно развращает? – в возникшей паузе прозвенел голосок Алёны.

Видимо, что-то вспомнив, Егор улыбнулся самому себе и с каким-то неожиданным подъёмом в голосе заговорил:

- Ты даже не можешь представить, насколько! Машины, яхты, самолёты – это всё не живое, это – скучно! Гораздо интереснее – люди. Их привычки. Их желания. Их грёзы. Заглянув в которые порой становится по-настоящему страшно, но ужасно интересно! Иногда даже кажется, что это вовсе не деньги делают, а сама человеческая сущность: деньги – они просто позволяют раскрепостить всё тайное, глубоко запрятанное в человеческой натуре. Позволяют этому всему выйти наружу... – Егор говорил торопливо, казалось, ему не хватает слов, чтобы выразить всё то, что давно было понятно ему самому, но таилось где-то в глубине его сознания.