- Можешь завтра писать заявление на увольнение, – грубо проговорил он, когда я уже направлялась к входной двери.

- Что? – широко раскрывая глаза от услышанного, спросила я.

- Ты думала, я буду держать тебя в отделении после всего этого, – он провел в воздухе указательным пальцем.

Я бы никогда не смогла предугадать то, что сейчас произошло. В миг из доброго и внимательного человека он превратился в озлобленного и обиженного монстра.

- Я думала, что ты не из тех, кто переносит личное на работу, – расстроенным тоном произнесла я и громко выдохнула, – что-то в последнее время я все больше в тебе разочаровываюсь.

Он быстро подлетел ко мне и толкнул так сильно, что я, опешив от неожиданности, выронила сумку из рук, потеряла равновесие и ударилась затылком о стену.

- Ты, блять, еще будешь мне оценку давать? – шипя сквозь зубы, процедил он, взяв меня за ворот куртки, – да ты без громкого имени своего папочки и гроша ломанного не стоишь.

- Да пошел ты! – резко выплюнула я ему в лицо, пытаясь освободиться от цепких рук.

Сначала я услышала громкий шлепок, следом мою щеку прожгла сильная боль, и стало разрастаться красное пятно. Я приложила охлажденную ладонь к пострадавшему месту, повернула голову и разъяренным взглядом посмотрела на Игоря. Он сам испугался этого и растеряно блуждал глазами по моему лицу.

Слезы выступили на глазах, но не от испытываемой боли, а от горечи обиды. Быстро подняв сумку, я побежала к двери.

- Кристиночка, – бросился мне в след Игорь, – прости! Я не хотел! Умоляю! Прости!

Зажмурившись от наплывших слез, я быстро спускалась по лестнице, переступая по две, а то и по три ступени. От бешеного ритма мое сердце было готово вырваться из груди, а дыхание участилось. Споткнувшись пару раз, я приостановила темп, с которым бежала, и вытерла слезы. Внизу ждал Артем, нельзя, чтобы он увидел меня в таком виде.

Постояв несколько минут возле подъездной двери, помахав руками на лицо, чтобы избавиться от покрасневших глаз и следов от слез, я вышла, стараясь вести себя как обычно.

Артем стоял возле машины со стороны пассажирской двери, согнув правую ногу в колене и опираясь о небольшой порог. Увидев меня, он оттолкнулся от автомобиля, подошел ко мне, взял сумку и кинул ее на заднее сидение. Пока я садилась, то старалась как можно лучше прикрыть волосами отпечаток ладони Игоря.

- Все в порядке? – не сводя с меня пристального взгляда, спросил он.

- Да, – не поворачивая голову и смотря прямо перед собой, ответила я.

 Он протянул руку и убрал прядь. На лице Артема задвигались желваки. Я закрыла глаза, пытаясь сдержать постепенно подкрадывающееся чувство жалости. Конечно же, жалости к себе!

- Пожалуйста, – тихо произнесла я дрожащим голосом, так и не осмеливаясь посмотреть на него, – поехали отсюда, я хочу домой.

14. ГЛАВА 13.

Видимо Кристине не удалось мирно забрать вещи. Когда эта хрупкая девчонка села в машину, пытаясь скрыть свои глаза, мокрые от слез, мне было ее ничуть не жалко. Надеюсь, она не собиралась разреветься прямо здесь. Все эти бабские истерики, крики, сопли – все это было чуждо для меня, и я презирал тех, кто пытался этим манипулировать. Но ради ее симпатии ко мне надо было хоть поинтересоваться о произошедшем.

- Все в порядке? – внимательно рассматривая ее, спросил я, стараясь сделать голос помягче.

- Да, – даже не поворачиваясь в мою сторону, она тихо шмыгнула носом.

Кристина была закрыта для меня. Надо было проявить нежность и заботу, чтобы хоть как-то разговорить ее. Я протянул руку к лицу и убрал опавшую прядь волос.