Та, что ближе к двери, бросается на выход с криками, и её каблуки стучат по каменному полу, удаляясь. Вторая всё чертит немыслимые круги вокруг себя, причитая, и я понимаю, что помощи от неё не дождусь.

Сползаю с деревянного настила, не помня, как сюда попала, но как только ноги касаются пола, с грохотом падаю, потому что они отказываются меня держать.

- Вот, смотрите! – плаксивый голос за спиной, и я поворачиваю голову, упираясь руками в ледяные плиты пола, натыкаюсь на подол пышного тёмного платья и медленно веду глазами вверх, пока не достигаю лица: красивого, бледного и удивлённого.

Брюнетка сглатывает, поворачиваясь к служанке.

- Кто-то ещё знает? – интересуется ледяным тоном, но та тут же быстро трясёт головой. – Тогда так…

Но договорить она не успевает, потому что в комнату входит мужчина. Издаю стон, в котором смешиваются боль, стыд и испуг.

Где я? Что случилось? Последнее, что помню, как отмечали с мужем годовщину, а потом мне стало плохо. Настолько, что раскаленная боль пронзила горло, словно его терзали тысячи крошечных стеклянных осколков. Кашель рвался наружу, сотрясая все тело, но вместо облегчения приносил лишь новую волну жгучей агонии. Перед глазами плыли багровые пятна, меня рвало, дыхание становилось все короче и жёстче.

А потом... темнота.

Я умерла?

- Почему она жива? – требует мужской голос ответа, но все молчат.

- Ардос, - говорит брюнетка, но он тут же велит ей замолчать, поднимая руку.

- Не сейчас, сестра. Оденьте её. Живо, - мужчина прикрикивает на ту, что бросила в меня тряпку, и она бочком протискивается к противоположной стене, не сводя с меня взгляда. Будто я немедленно вскочу и брошусь на неё.

В поле зрения попадают мои коротко постриженные ногти без маникюра. Они сняли покрытие?

- Во-о-от, - тянет девчонка слово, демонстрируя платье мужчине, пока он неспешно идёт в мою сторону, стуча по полу тростью. А потом наклоняется ко мне так близко, что чувствую горький запах его парфюма и вижу кружевные манжеты, выбивающиеся из-под рукава.

Длинные чёрные волосы покоятся на плечах, высокий лоб и отчего-то золотые глаза с вертикальным зрачком. Но как такое возможно? К тому же я уверена, что они только что были серыми! Красивое лицо и тонкий нос, лёгкая небритость и бесконечная уверенность в себе.

Он касается пальцами моего подбородка, приподнимая голову выше, и словно тянется к моим губам своими, гипнотизируя взглядом.

- Удивительно, Эйлин. Это ты, – произносит только ему ведомую фразу и отводит палец. А потом резко выпрямляется, и вижу его удаляющуюся спину.

- Одеть!

Приказной тон, и мужчина тут же выходит, только меня не торопятся поднимать и одевать. Вместо этого служанка ждёт черноволосую. Но та лишь кивает и, поджав губы, выходит вслед за мужчиной. И только после этого слышу голос.

- Ирха, давай ты, - негромкий и напуганный.

- Тебе приказали, - тут же снимает с себя обязанности та, что в углу. Из-за стола я её не вижу, но уверена, она так и не покинула место.

Пытаюсь приподняться на руках, и они предательски дрожат, будто из меня вышла вся сила. Но мне удаётся хотя бы сесть. А девчонка мелкими шажками приближается в мою сторону.

- Альта Эйлин? – зовёт меня незнакомым именем. Но я уверена, что обращается ко мне. Больше здесь никого нет.

- Я…, - сиплю, радуясь, что удалось произнести первое слово. – Воды, - прошу, и она тут же принимается озираться по сторонам.

Это не кухня и не комната, какой-то странный подвал или подсобка со столом, на котором, по всей видимости, меня только что обмывали для похорон.