- Я с тобой, Луфа, - шепчу ей, выискивая прореху в ткани. Вижу, как Эзру отводят к дереву, которое словно пульсирует, переливается огнями, а потом отряхивается ветками, словно живое.

Нет.

Не словно.

Оно действительно ЖИВОЕ. И ждёт, когда кто-то подойдёт ближе.

Солнце гаснет за горизонтом, высветляя лишь тонкий край, и в ту же секунду раздаётся треск, словно ломается сотня деревьев вместе, но это зов дерева.

- Нет, - подскакивает с места девчонка, бросаясь к выходу. Но я успеваю схватить её за платье, отчего слышится треск ткани. – Пусти, - просит она. Справа хлопают по щекам Заору, пытаясь привести в чувства. Кто-то накладывает на себя круги, словно крестные знамения.

- Если ты скажешь, что она солгала, нас всех ждёт подобная участь, - шепчу ей на ухо, усаживая рядом. – Твоя сестра была больна, и ты знаешь. Она отдала нам с тобой свою жизнь, чтобы мы попытались выжить. И с этого дня ты должна слушать меня, называть Эзрой и говорить, что я – твоя сестра. Ты понимаешь?

Девчонка молчит и не кивает. Нет, не сумасшедшая. Просто слишком напугана.

- Я люблю тебя, - слышен крик с улицы, и мне кажется, он адресован Луфе, которая тут же принимается реветь. Я снова припадаю к маленькой дырке, мимо пробегает каратель, прыгая на козлы, а повозка тут же трогается с места, увозя нас подальше.

Дерево ухватилось ветвями за жертву, обвивая её всё сильнее. И я с ужасом смотрю на то, что сейчас произойдёт.

Мне нечасто снились кошмары, а теперь я попала в него по-настоящему. И главное – эта участь принадлежала мне!

- Нет, - отказываю Луфе, которая рвётся к смотровому окошку. Ей лучше не видеть того, что произойдёт сейчас. Мне тоже лучше не видеть, но не могу заставить себя отвернуться.

Ощущаю дрожь её тела, словно пойманной в силки птицы. И в сознание врывается нечеловеческий крик боли, оттого что корни пронзают Эзру насквозь, и дерево тут же принимается буреть, словно пьёт кровь жертвы.

Крепко зажмуриваюсь, проговаривая в голове одну единственную молитву, которую знаю. Мама в детстве научила меня. Отче наш, сущий на небесах…

Здесь другие боги и другие правила, но из человека так просто привычек не выбить, вот и я взываю к Всевышнему, в надежде, что он услышит своё дитя и сжалится надо всеми нами.

Повозка трясётся, набирая скорость, унося нас прочь от места, где только что оборвалась жизнь Эйлин Фаори, за смерть которой было заплачено. Но звук, этот жуткий, глухой хруст и крики Эзры, казалось, преследовали нас, отпечатываясь в каждой клеточке моего тела.

Луфа притихла, её плач сменился частым, прерывистым дыханием. Она не просилась больше к окну. А я благодарила силы, что мне удалось удержать её. Некоторые вещи лучше не видеть никогда.

Глажу её по волосам, чувствуя, как моё собственное сердце стучит где-то в горле.

Теперь я – Эзра. Эзра Финч. Прачка, у которой с детства красные разъеденные порошком руки. Мельком смотрю на свои. Совершенно не похоже, надеюсь, это не выдаст меня.

Луфа засыпает на моих коленях, а я продолжаю ласкать её. С этого момента мы сёстры. И должны выжить во что бы то ни стало.

Встречаем ещё одну книгу из литмоба Хозяйки гиблых мест

Елена Белильщикова - Развод с предателем. Хозяйка молочной фермы

Читать историю здесь

https://litnet.com/shrt/lBxR

24. Глава 15

Повозка бежит вперёд, унося нас от ужаса, который мы только что пережили, но впереди испытаний не меньше. Дорога становится всё более ухабистой, а воздух холоднее и влажнее, потому что солнце ушло за горизонт. Через дыру в ткани видно луну, которая выглядит какой-то зловещей, и шевелящиеся там и тут деревья. Внезапно повозка дёргается вбок, что нас всех приминает к правому борту, и какая-то женщина принимается стонать от боли.