— Мы всех нашли. Но… — Валсиг ведет плечом и морщится. — Мы не смогли ни в одной из них узнать пришлую. Ее никто не рассматривал.

“К вашему же счастью”, — хочется добавить мне. Потому что внутри четкое осознание, что я не хочу, чтобы на мое зеркало кто-то пялился. Пришлая — моя. Даже в саже и со сбитыми коленками. Моя. Дракон одобрительно рычит, словно речь идет о Ней. Что, так быстро поменял фаворитку?

— Так в чем проблема? — качаю бокал и смотрю, как жидкость смачивает стенки. — Просто доставьте всех сюда. Я определю, кто есть кто.

Валсиг молчит. Поднимаю на него тяжелый взгляд.

— Маргорд не подчиняется короне, Ларстор, — произносит он аккуратно, наблюдая за моей реакцией. — Консул отказал в запросе выдать девушек, потому что все они нашли себе работу. А по законам города, они имеют право на консульскую защиту.

Ругрово пламя — это самое приличное, что сейчас вертится на языке.

— Что ж, Вал, — с ухмылкой произношу я и залпом осушаю бокал. — Значит, ты мне завтра покажешь всех этих девушек лично. Распорядись на рассвете заложить экипаж.

23. Глава 22

— Аля, Аля! — меня тормошат за плечо, а я с трудом разлепляю глаза. — Рассвет уже. Эйну сказала, что пора и тестом заняться. К тому же сегодня у нас солдатский день. Они скоро за хлебом придут!

Я даже не сразу возвращаюсь в реальность. Перед глазами удаляющаяся светловолосая макушка мальчонки, и тут он… Нет, погодите… Я зажмуриваюсь и трясу головой, а потом снова открываю глаза. Тут не он, а Лейт, конечно же. Поэтому пытаюсь скинуть это наваждение, но все равно на душе остается странное скребущее чувство.

Эти сны… Я каждый раз пытаюсь их хорошо запомнить, но каждый раз лица и конкретика кака-то ускользают. Но остается ощущение, что это очень важно. Что стоит об этом подумать.

Только вот времени думать совсем нет.

Поднимаюсь с лавки и понимаю, что так и спала сидя. Теперь это отзывается болью в шее и пояснице и общей слабостью.

— Проснулась, полуношница? — кидает на меня через плечо взгляд Эйну. — Сходи за водой да там и умоешься. А то не хватает для теста немного.

Я беру два пустых ведра, на автомате иду к двери, а потом понимаю, что понятия не имею, откуда они тут воду берут.

— Проводи-ка, Лейт, да пошустрее! — подгоняет Эйну, и мы с мальчуганом выходим в промозглые утренние сумерки.

Кроме нашей, только еще у пары лавок начинается какое-то движение. Проходим мимо сборища котов, которых вышла покормить сгорбленная старушка из лавки с овощами. Потом пересекаем уже известную мне площадь и только после этого, миновав широкий, но короткий переулок, оказываемся у колодца.

Не того, которым пользуется стража, а более скромного, сложенного из грубого камня. Тут уже очередь из нескольких человек, поэтому мы послушно встаем за последним и принимаемся ждать.

— А зачем нам было все то, что ты взяла в лавке Фридо? Это же не нужно для хлеба, — наконец, задают явно волнующий его вопрос Лейт.

— Нет. Но у меня есть другая очень интересная идея, — заговорщицки улыбаюсь я. — И если она выгорит, то нам не придется ни о чем переживать.

Кажется, Лейта эта новость воодушевляет, и он, как и многие дети, от избытка эмоций начинает скакать и болтать о том, что тогда можно будет отремонтировать лавку тетки Эйну. Потому что он слышал, как рассказывали о том, что ее лавка была самая известная в их квартале, что у нее самые богатые гости города закупались, а хлеб отвозили аж в консульскую башню к самому консулу!

Надо же… Вот что имел в виду тот свинопас, которого я вчера встретила. Эйну была известна… В чем же причина ее положения сейчас?