Не утонула. Улучив мгновение, Кай завёл меня в какой-то скрытый колоннами альков и сорвал с моих губ поцелуй. Позже он даже извинился за этот поступок, но на его лице не было раскаяния. Да я и не злилась, ведь после того, как наши губы соединились, на моей спине проявилась метка истинности – тонкая золотистая татуировка прямо между лопатками.

Наши родители решили, что Богиня-Мать Эллура таким образом благословила мирный договор между Аури и Мараем. Мы оба имели весьма высокое положение в своих королевствах. Роду Джай принадлежало герцогство Мару, и, в отсутствии у отца наследников мужского пола, оно становилось моим приданым. Кайдеон и вовсе был дальним родственником короля и даже, при благоприятных обстоятельствах, мог унаследовать престол Морая. Ничего удивительного, что помолвку заключили быстро и по обоюдному согласию.

Вернувшись с отцом домой, я порхала на крыльях любви в ожидании приезда жениха. Мне было восемнадцать, я была юна и полна наивных иллюзий. Но все они разбились, когда в назначенный день никто так и не прибыл, а потом меня едва не разорвала на части боль. А отец, вместо того, чтобы дать мне защиту и утешение, объявил меня мертвой и отправил в пансион, находившийся в далекой империи Ро-Лорна, которая во время войны сохраняла нейтралитет.

С тех пор прошли три года, во время которых я познала, как это – быть сиротой при живых родителях. Но так и не получила ответ на свой вопрос – почему Кай так со мной поступил?

Погрузившись в воспоминания, я и не заметила, как с силой сжала ремешок сумки. Опомнилась, почувствовав боль и, рвано выдохнув сквозь плотно стиснутые зубы, направилась к общежитию. Любоваться местными красотами мне больше не хотелось. Впереди ещё целых пять лет на то, чтобы изучить каждый уголок академии, есть Кай, конечно, не вынудит меня бежать без оглядки.

В том, что он мог это сделать, я даже не сомневалась. Долгое время Аури и Морай были добрыми соседями, золотые драконы мирно жили рядом с обсидиановыми, торговали, заключали браки, пока не выяснилось, что у морайцев была одна особенность, о которой они никогда не упоминали. Оказалось, наши обсидиановые собратья кроме стихийной магии владели ещё и ментальной. Проявления дара могли быть самыми разнообразными, но я точно знала, что Кайдеон Райдер мог проникать в чужой разум, в том числе и в сны.

Скорее всего, если его угрозы меня не напугают, он перейдёт к активным действиям и будет наведываться в мои сны, превращая их в кошмары. Защиты от такого вторжения не существовало. По крайней мере, за время войны наши архимаги так и не придумали, как закрыть свой разум от ментальных атак, и противостояние золотых и обсидиановых драконов вполне могло закончиться не в нашу пользу, если бы король Морая сам не захотел мира.

Не замечая ничего вокруг, я все же добралась до общежития. На многих этажах окна были распахнуты, и из них доносились голоса и веселый смех. А в одной из комнат кто-то, судя по звукам, упражнялся в музицировании. Я не представляла, как можно учиться, спать и отдыхать при таком уровне шума. В пансионе всегда царила идеальная тишина, а нарушители сурово наказывались.

Но как-то же все эти адепты справлялись? Значит, и для меня не будет ничего сложного.

У коменданта общежития был свой отдельный кабинет на первом этаже. Как оказалось, внизу вообще никто не жил, комнаты адептов располагались выше – четыре женских этажа и четыре мужских. И никакого подъемного механизма, поэтому обитатели элитного, девятого этажа вынуждены были преодолевать множество ступеней по несколько раз в день.