Так и прижилось. Боевые машины стали называть танками. Единственный случай в истории, когда маскировочный термин дал имя новому виду вооружений.

В райотделе СБУ их встречал местный начальник – капитан Тесляк. Грузный, ушастый, угодливый, готовый выполнить любую прихоть приезжих. Еще бы, приказ из Киева был совершенно недвусмысленным. Оказывать содействие под страхом оргвыводов!

Он дрожал, улыбался, суетился, дескать, горе-то какое привалило! С перепуга решил, что прибыли инквизиторы для проверки работы его отдела. Тесляк клялся в верности, уверял, что отдел, не щадя живота своего, двадцать пять часов в сутки стоит на страже территориальной целостности Украины. Мол, его назначил на этот пост сам начальник Донецкого управления генерал-майор Морощук, как самого исполнительного и лояльного работника.

Конечно, трудности есть. Время такое! Ведь сейчас тяжелее, чем в годы Великой… прошу прощения, пан полковник, Второй мировой войны! Если нужно, капитан Тесляк даже на украинский язык может перейти!

Выслушивать этот бред было противно. Повсеместная практика: назначаем верных, а спрашивать хотим как с умных.

Ну а украинский язык в своей работе Борис Евгеньевич Вишневский почти не применял. Он плохо знал его, считал непригодным для работы и, если честно, не любил.

Семь потов с Тесляка сошло, когда он узнал, что инспекторы из Киева прибыли не по его душу. Другой у них интерес в этой местности.

А какой же? У Тесляка забегали глаза, но полковник тут же укоротил его излишнее любопытство.

– Любим хранить секреты, капитан? – спросил он. – Примите дельный совет: лучше всего не знать их. Тогда они и не разлетятся по всему свету. Где обещанные апартаменты? Утром подать бронированный джип, охрану и не лезть не в свое дело, пока я не попрошу вас о содействии!

Оживший капитан стелился ковриком. Мол, все сделаем в лучшем виде, панове! Загородный особнячок с бассейном, полная уединенность, банька, яства, изысканная выпивка, а после заката появятся лучшие в мире девочки и сделают господам офицерам незабываемую ночь!

– Лишь бы по букету не сделали, – проворчал Бунич.

И ведь уломал, змей-искуситель! Особняк был действительно уединенный, весь покрытый зеленью, вода в бассейне чистая, банька – умеренно жаркая. Ели-пили, не щадя живота своего. Сначала скромно, настороженно, все-таки работать приехали, а не ром жрать. Потом расслабились, разомлели, задумались: не мало ли мы себе позволяем? Люди мы или рабочие комбайны?

Тесляк был начеку. Официант, горячее и горючее! О политике и многотрудной работе, конечно, не вспоминали.

Девочек капитан подвез, конечно, как и обещал. Их услугами Борис Евгеньевич не брезговал, к тому же в Киеве такие путаны, что пальчики оближешь. В Донбассе уже не то. Но эта плутовка так заразительно хохотала, такие коленца выкидывала в постели, что претензий у него не возникло. Чувства такта, правда, у нее не хватало. Могла бы дать поспать, зараза.

Капитан Бунич на завтраке тоже был квелый, не отходил от кулера, а потом заявил, что после того, что у него было с этой двухметровой кобылой, он просто обязан с ней познакомиться.

В одиннадцать утра кортеж из двух машин выехал из Байдака и взял курс на северо-запад. До села с названием Родичи было порядка пятнадцати верст. По убитой дороге автомобили плелись как черепахи.

Вишневский чувствовал злость на весь мир. Расслабился перед работой, сам виноват, поделом тебе.

Позавчера он разругался с женой. Та прекрасно знала о существовании любовницы, но старалась не лезть не в свои дела, пока эта идиотка сознательно не перешла ей дорогу.