Кухня была огромная. С каждым аккордом я оказывалась всё ближе и всё острее чувствовала его твёрдый член.

Кирилл смотрел на меня. Поглаживал по спине, опускаясь всё ниже, пока руки не оказались на бёдрах. Мы остановились. Музыка продолжала звучать из колонок, а мы стояли на месте.

И тут он резко, рывком, задрал моё платье. Подтолкнул меня к столу.

— Да к чёрту церемонии!

Я не успела опомниться, как Кир уже прижимал меня. Держа за волосы, целовал, а платье поднималось выше. Тронул резинку чулка и усмехнулся мне в губы:

— Чёрт! А я ведь начал забывать, какая ты…

— Какая? — Я запустила пальцы ему в волосы.

Волосы у него были жёсткие, щетина — колючая. И пах он божественно. Не то что мой бывший муж. Запах бергамота с тонкими нотками цитруса и чуть заметной пряностью.

Я ткнулась ему в шею и поглубже втянула воздух. Тихо засмеялась.

— Смешно? — сразу спросил он.

Я замотала головой. Губами тронула горячую кожу и сорвала с него пиджак. Одна ладонь прошлась по груди, по крепкому прессу. Пальцы сами вычертили каждый кубик. Зарычав, Кир завладел моими губами, и я послушно приоткрыла рот. Не сильно. Откуда-то вспомнился давний совет подруги: никогда не раскрывай пасть, когда тебя целует клёвый парень.

Правда, Кир был уже не парень. Но в грязь лицом ударить все равно было страшно.

Молния сбоку платья разошлась. Я задышала чаще. Не осталось преград — платье он снял в долю секунды. Я — его футболку.

— Давно хотел этого, — просипел он, припав к моей шее.

Я едва не задохнулась от острого, пронзившего всё существо возбуждения. Каждая клетка наполнилась огнём, низ живота свело.

— Да ты уже готова… — Его губы прошлись по шее, пальцы — по плоти под трусиками. — Сладкая мокрая девочка.

— М-м-м… — только и выдавила в ответ.

Внезапно он резко вогнал пальцы в меня. Я вцепилась в его волосы. Запрокинула голову, захлёбываясь возбуждением. Инстинктивно сжала ноги.

Кирилл поцеловал за ухом, лизнул, поцеловал и снова прошёлся языком, медленно входя пальцами. Так медленно, что я начала сходить с ума. Блаженное тепло разлилось по телу. Он убрал руку. Поднёс к лицу и, глядя мне в глаза, потянул носом. Для того, чтобы не залиться румянцем, мне нужно было быть куда пьянее.

Он лизнул пальцы.

— Ты вкусная. — Невесомо поцеловал в губы.

Ладони легли мне на бёдра. За колени он поддёрнул меня ближе к краю стола. Глядя в глаза, расстегнул ремень.

— Знаешь, как долго я хотел этого?

Я не смогла ответить. Боялась.

— Да, Карина, с того самого дня.

Это звучало почти страшно. Но страх забылся, как только в меня упёрлась головка члена. Глядя в глаза, он подался вперёд. Не взял махом, а наоборот, входил медленно, проталкиваясь миллиметр за миллиметром.

— Боже… — Я запрокинула голову. Не знала, как удержаться на грани разумного. Всхлипнула, ногтями впилась в его плечи, а он всё продвигался вперёд. Огромный, мощный, натягивал меня.

— Кирилл, — застонала тихо, жалобно.

— Чувствуешь, как я хочу тебя?

Я чувствовала. Он вошёл до конца, и я прижалась к нему, обхватила руками мощные плечи. Кир чуть подался назад и вперёд, с каждым движением увеличивая амплитуду. Взял меня за ягодицы и, войдя, прижал к себе. Посмотрел в лицо. Зрачки у него стали огромными, щетина казалась совсем чёрной.

Я всхлипнула. И ещё раз, как только он толкнулся сильнее. Внезапно он отстранился и, развернув, толкнул меня на стол. Прижал рукой и снова вошёл.

— Кирилл! — вскрикнула я, дрожа.

Он сдавил ягодицу. Второй ладонью придерживал за талию. Медленное движение — и сразу быстрое.

— Вот это я и представлял, когда стоял на пьедестале, чёрт тебя дери, Карина, — просипел он, склонившись к моему уху. — Ты же сказала, что подпустишь меня, когда я докажу, что то, чем я занимаюсь, не дерьмо собачье.