«А что если на тебя нападут в аэропорту? Или прямо сейчас, когда ты выйдешь из здания?», - вкрадчивый голос выкручивал внутренности и не давал глубоко вдохнуть. Я выключала свой компьютер, раскладывала бумаги, прибиралась на рабочем столе, а в голове вертелись невеселые мысли.

Николай говорил, что на меня нападут в ближайшие дни. Но как это произойдет, он не соизволил мне рассказать. Конспиратор чертов!

Новость о нападении должна была быстро дойти до Полякова. Значит это произойдет неподалеку от работы. Возможно даже сейчас, когда я покину офис. Не очень приятные ощущения, когда знаешь, что тебя в любой момент могут ударить или унизить ни за что, просто потому что ты пешка в чужой игре.

До боли сжав зубы, я проверила в сумочке газовый баллончик и, попрощавшись с коллегами, направилась к выходу.

Лидия вышла вместе со мной. Уже в лифте она тихо спросила:

- Ты сегодня сама не своя. Что-то случилось?

Захотелось вдруг разреветься на груди этой замечательной женщины с добрыми мудрыми глазами. Взахлеб, до нехватки воздуха в легких, до черных мушек в глазах… Так, чтобы забыть про свою чертову гордость, чтобы с каждым всхлипом таял страх показать свою слабость…

- Просто не с той ноги встала, - грустно улыбнулась я Лидии.

В последнее время каждое мое утро начиналось с «левой ноги». Приходилось собирать себя по кусочкам, усилием воли сжимать в кулак и выискивать в себе искорку, чтобы постепенно разжечь огонь. Я энергичная, легкая, воздушная, страстная… Я должна быть такой.

- Дело, наверное, в каком-нибудь симпатичном мужчине, - лукаво прищурилась моя собеседница. – В твои годы я печалилась только из-за любовных неурядиц.

Если бы всё было так просто. Может, мне влюбиться? Разделить ноющее сердце с другим человеком, позволить ему нарушить свое личное пространство и впустить внутрь, стать зависимой от него... Каково это предстать перед мужчиной абсолютно открытой, прозрачной, не скрывая своих демонов? Жуть какая! И врагу не пожелаешь.

Я загадочно улыбнулась. Пусть лучше Лидия думает, что я страдаю от неразделенной любви, чем пытается разглядеть истинные причины.

- Нам непременно надо как-нибудь посидеть за чашечкой чая! – заявила Лидия, выходя из лифта и беря меня под руку.

- Я с удовольствием, - искренне ответила я.

Возле выхода я остановилась. Лучше будет, если я выйду на улицу одна. Ни к чему этой милой женщине быть свидетельницей нападения, если оно произойдет сейчас.

- Такси еще не подъехало, - сказала я, смягчая свои слова улыбкой.

- А я, пожалуй, прогуляюсь. Погода замечательная. А ты, Алиса, больше не хандри. Такая красивая молоденькая девушка просто обязана быть счастливой! – проговорила Лидия и выпорхнула за дверь. 

Я задумчиво проводила взглядом подтянутую женскую спину. Сколько раз я мысленно повторяла себе эти слова. Я обязана быть счастливой. Вопреки всему и всем…

Мой телефон тренькнул, сообщая, что машина подъехала. Я окинула быстрым взглядом холл. Охранник сидел на своем месте. Люди спешили домой. Пока мне ничего не грозило. Я в очередной раз нащупала в сумке баллончик и, резко выдохнув, вышла на улицу.

Лидия оказалась права насчет погоды. Был конец мая, и солнце разошлось не на шутку. Свежая зелень радовала глаз. Хотелось неспешно прогуляться по городу под размеренный цокот своих каблуков, посидеть на скамейке с рожком мороженого, расслабленно наблюдая за прохожими. Но вряд ли сегодня прогулка смогла бы доставить мне удовольствие. 

Нервно оглядываясь, я села в такси. До дома я добралась без приключений. Торопливо закрыв дверь на все замки, я прошла на кухню. «Пора тебе, Алиса, переключаться на успокаивающие чаи», - горько усмехнувшись, подумала я. Возникло острое желание выпить чего-нибудь крепкого. Но мне еще предстояло ехать в аэропорт. И что-то подсказывало мне, что партнеры Полякова моих душевных терзаний не поймут.