Брат умер бездетным, и герцог был уверен, что условие о детях уже не имеет силы – передавать титул больше некому. Не в чужие же руки!

Но король, благодушно похлопав его светлость по плечу, одной фразой разбил его планы в пух и прах.

– Учти, Д’Аламос, если не родишь наследника в предусмотренные договором сроки, то сделаешься графом. А герцогство я заберу в пользу короны. Причём учти – бастард тебя не спасёт: наследник должен родиться в законном браке!

Можно сказать, что он попал в безвыходное положение!

Ладно, со слугами он разберётся, авторитет Адель восстановит! Но что делать, если эта... язва... не забеременела после брачной ночи? Если тяжёлая, то со спокойной душой отправил бы её в поместье. Она бы там родила. И тогда о жене можно было бы больше не вспоминать: пусть живёт себе от глаз подальше. А через пять-семь лет он бы потребовал расторжения брака.

Но что-то ему подсказывало, что надеяться на быстрое разрешение проблемы не стоит.

И пока суд да дело, герцог решил, что продолжит совместные трапезы с женой, чтобы лучше её узнать и выявить слабые стороны.

Одну он уже знает – она потеряла память, и на этом можно хорошо сыграть...

На следующий день была назначена вторая проверка.

Как и в прошлый раз, гер Ханц сначала скороговоркой пробормотал, что это недолго и не больно, хотя герцогиня не протестовала и не пыталась сбежать. А потом сосредоточенно водил над нею руками, беззвучно что-то шепча себе под нос и хмуря лоб.

Герцог напрягся –неужели у него получилось с первого раза?!

Но лекарь качнул головой и отошёл от кровати.

– Её светлость не в тягости, – произнёс он вслух. – И её организм почти освободился от сока фликсы. Ещё дней семь-десять, и можно будет заняться ногой миледи.

– Мне что, ещё десять дней торчать... то есть оставаться в постели? – едва не подавилась возмущением Соня. – Разве перелом не сросся? Нога больше не болит!

– Сросся, но неправильно. Если оставить как есть, вы на всю жизнь останетесь хромой, – пояснил лекарь. – А если лечить, то лежать вам придётся не десять дней, а в два раза дольше! После того, как я повторно сломаю....

– Достаточно подробностей! – герцог заметил, как побледнела жена, и остановил словоизлияния лекаря. – Полагаю, не будет большой беды, если до окончательного вывода ягодного сока моя супруга начнёт самостоятельно передвигаться. Хотя бы в пределах своих покоев. Очень вредно столько времени проводить в постели.

– Ноя хотела бы ежедневно выходить на свежий воздух! Мне трудно постоянно находиться в четырёх стенах!–подала голос Софья. – А что до хромоты – мне не на балу танцевать! Если ходить медленно и осторожно, то ничего страшного не случится.

– Ну, хорошо, – с недовольным видом уступил гер Ханц. – Непродолжительные прогулки на самом деле не повредят. Но, миледи, помните, что вы недавно побывали всего на волосок от смерти. И не перенапрягайтесь!

Софья с облегчением выдохнула – конец изоляции! ух! – даже руки зачесались, столько всего надо посмотреть, изучить, выяснить!

– Не беременна, значит, – глубокомысленно изрёк супруг. – Гер Ханц, через сколько дней можно будет повторить осмотр?

– Через неделю, милорд, – лекарь немного помялся, словно не решаясь, говорить или нет. И добавил: – Но я не думаю, что в нём есть смысл.

– Почему?

– Организм миледи ведёт себя так, словно только готовится к зачатию. А это верный признак, что брачная ночь не принесла плоды.

«То есть этот иномирный гинеколог-рентгенолог-травматолог поводил руками и определил, что у меня скоро наступит овуляция? С ума сойти...»