Как же это должно быть прекрасно, когда ты вся принадлежишь одному мужчине. И душой, и телом. Гармония, понимание, единение.

Мне не узнать, потому что так уж у меня вышло: полюбила не того. Не подходящего. «Бывает», – как говорит мой муж.

До этой зимы у меня не было сомнений, только сожаления.

Но после встречи с Маргаритой Анатольевной у меня в глубине души клубятся вопросы: если она нашла свое счастье с человеком моложе аж на целых десять лет, то, возможно, и я могла бы? Нет, я помню все, что говорил Сева: больная, извращенная фантазия, нездоровая психика, попытка защититься от агрессии родителей…

Я все это помню, но, кроме этого, я помню также и лучистые глаза, полные тепла и веры. Руки, что крепко держали, защищая, помогая преодолеть ужас и тревогу в ожидании защиты работ моих первых учеников. Я помню нежный успокаивающий шепот на ухо: «Вы чудесный педагог, Лада Юрьевна! Мы справимся. Для вас…»

Я все это помню и от этого мне нестерпимо больно. Уже много лет.

Я струсила. Сбежала.

Но не спаслась.

Не нашла своего места, своей гавани, своего дома.

Тот, в котором я живу – это крепость. Тюрьма. Не дом.

Да, я признала, что сама-дура-виновата. Но может быть, еще есть шанс все исправить?

После смерти моей свекрови Сева разрешил мне вернуться в Петербург из Великого Новгорода. И вот теперь я, слегка потерянная из-за долгой жизни в тиши и умиротворении небольшого областного центра, оказалась снова брошена котел Северной Столицы. С одной стороны – нервно и боязно, но с другой в душе пузырится восторг – я снова в одном городе с ним.

А сейчас, топая к магазину по дорожке, известной мне еще по тем, счастливым и беззаботным временам, я думаю: а что было бы, если бы я не струсила и не согласилась выйти замуж за Севу? Подождала бы год и пошла бы сдаваться к Маргарите Анатольевне?

Это так больно – думать о том, что был шанс, но я сама его упустила, поддавшись глупым страхам, навеянным воспитанием, и порожденным традиционным взглядом: ты должна, ты никто, тебе место там, где решит мужчина. Он – главный, ему виднее, как надо и как правильно.

Горошек, ветчина, куриное филе, яйца, молоко, ананасы, хлеб. Ничего не забыла?

- Лада Юрьевна, вы ли это? – боже, кто эта женщина?

- Это, конечно, я, но…

- А, мы Елена и Константин – родители Марка Адриана. Вы его учили в десятом классе лет шесть назад, – мне милостиво пояснили.

О, я, конечно, помню лучшего друга Руслана Миронова-Коломенского. Как уж тут забыть. Родителей правда видела мельком, на собраниях, ничего плохого про них не скажу.

- Рада вас снова увидеть. Надеюсь, у Марка все хорошо?

- Ну, хорошо – понятие очень субъективное, – встревает его отец. – Марк отлично учится. Вот недавно они с Русланом успешно завершили магистратуру по направлению «Горное дело» работой на тему: «Технология и безопасность взрывных работ».

- А если про остальное – то только шепотом и нецензурно, – со вздохом добавляет мама Марка.

- В смысле? Я помню Марка Адриана очень ответственным, обстоятельным и внимательным молодым человеком, – я немного ошарашена. Его странички в соц.сетях полны фотографий и роликов: то с друзьями, то с тусовок – в лесу, на полигоне, по клубам.

Отец Марка Адриана улыбается совсем невесело и глядит на меня вопрошающе:

- Но вы ведь должны тогда помнить и про его любовь. Первую, которая до сих пор не прошла?

Глаза вылезают на лоб просто сами собой:

- Если честно, то только по шепоту и сплетням в школе.

- Ну, мы за эти годы уже привыкли, так что можем сказать вслух, – горько усмехается Елена.