Я покачал головой.

– Три года назад мэр Харыбин заморозил стройку. Т-типа, нарушения условий эксплуатации, хотя и бабе лесной понятно, что его не удовлетворил размер отката. Круглов этот вопрос продавить долго не мог. А в феврале процесс возобновился, и вот, пожалуйста: сентябрь – а уже открытие! Что это, если не могучая волосатая рука с кучей ресурсов?

– Ты надеешься, и для тебя там кормушка найдется?

– Именно! Если покажу, что могу пригодиться, Круглов, может быть, и к другим делам подключать начнет – посерьезней.

– Но, может быть, и не начнет.

– Может, – согласился Лео. – Но об этом я стараюсь не думать.

Васьков понуро опустил голову, воззрившись на дно бокала. Возникло тягостное молчание, в течение которого пришлось слушать восторженный детский ор и звуки пальбы в игровых автоматах.

– Совсем у меня всё расклеилось, братан, – тихо, не поднимая головы, молвил сокурсничек. – С Викой полгода уже не живем. Развод не оформляем просто потому, что некогда: она на двух работах пашет, я вот тоже чего-то пытаюсь намутить… Сына вон раз в неделю вижу. – Он горестно вздохнул. – Я не виню ее, знаешь… Ей нужен нормальный, надежный мужик. А я что – ни постоянной работы, ни постоянного дохода. Один туман вокруг… – Он оторвался от бокала и посмотрел на меня с улыбкой человека, которому нечего терять. – Братан, у меня ничего не осталось. Эта тема с Кругловым – мой последний шанс. Если и тут не выгорит, я… я… ай, на хрен! – Он махнул рукой и продолжил пить пиво.

Мне стало тошно. Никогда особенно не любил встречи с сокурсниками, а эту и вовсе пора было сворачивать. Лео поднял на меня хмельные глаза. В них читались усталость и грусть.

– Выручи меня, а? Дело-то п-плевое! Мы же братство, боевое! По старой памяти, а?!

– Лёнь…

Я отвернулся, машинально почесывая бровь. Просьба Васькова казалась странной, а отказ в помощи – неудобным.

– Брат, если тебя напрягает потраченное время, так я всё оплачу, слышишь?! Дай только крылья расправить – я тебя озолочу!

– Пошел ты со своими деньгами, – огрызнулся я.

Васьков посмотрел на сына с непередаваемой тоской.

– Т-ты глянь на него… Такой наивный, беспечный. Лишь бы в игрушки играть, а я ему даже долбаную радиоуправляемую машинку купить не могу! – Лео остервенело влил в себя остатки пива.

Мне же в голову закралось подозрение, что, возможно, неспроста Васьков предложил встретиться в момент их с сыном совместного времяпрепровождения. Ребенок, ради которого он якобы хочет изменить свою жизнь, – мощный рычаг давления на совестливого человека. И если так, то хитрющий торгаш не прогадал.

– Ладно, хрен с ним, – вздохнул я. – Где и когда надо встретиться с Кругловым?

Лео тут же обернулся ко мне всем телом. Его заматеревшая физиономия осветилась лучами надежды, а вот глазки так и продолжали скрываться за жуликоватым прищуром.

– Ты выручишь меня, братан?!

– Когда и где?

– Завтра, в семь вечера! У него, в «Трикси». Но ты заезжай за мной раньше, часов в шесть, – надо еще обсудить, как вести себя будем!

– Но запомни: никакой лжи! Если у комплекса с охранкой все шито-крыто, я так и скажу!

Лео подался вперед, хлопнул меня по плечу.

– Спасибо тебе, брат! Т-ты реально человечище!

К нам вновь подлетел Тимофей.

– Пап, всё – денежки кончились.

– Так иногда бывает, сынок, – наклонился к чаду Васьков. – Но нам всё равно уже пора. Маме и так не понравится, что мы… ты опаздываешь к ужину. – И со своей фирменной непосредственностью обратился ко мне: – Не подвезешь нас? А то я вот пива выпил – как за руль-то теперь?

– Да-да, поехали, – безразлично махнул рукой я.