Лия исчезла с камер, но сохранилась запись. Он еще не раз пересмотрит ее, чтобы полюбоваться девушкой, но сейчас в нем взыграл профессионал.

– Смотри, – Даниил ткнул пальцем в монитор, на который вернулась картинка из будущей фотостудии, – вот эта девчонка, она просто бегает вокруг и кричит. Этот парень вообще зевает, вот эти двое, кажется, всерьез заинтересовались, а остальные просто тусят в хорошей компании и надеются на преференции. Ты уверен, что они нам нужны?

– Пока нужны, – поморщился Марк, – для маскировки. После презентации сократим количество до тех, кто реально работает. Все равно мы им пока не платим.

– Ты прав, но компания у нашей девочки странная, – хмыкнул Даниил, сам обожающий странные тусовки. Он то «ковырялся в железе» с байкерами, то заглядывал в веганский бар, а уже на следующий день жарил шашлыки на бардовском фестивале.

Второй учредитель хмыкнул, одним лишь взглядом напомнив другу его собственные похождения, а вслух сказал:

– Думаю, эта компания появилась после травмы. Новым людям легче воспринимать молчащего человека.

Дан медленно кивнул:

– Принять изменения сложнее, чем встретить уже молчащую девочку, тут ты прав. Ну что, отпускаем Славу? Художники могут орать под присмотром Галины Львовны…

– Да, пусть идет. Записи скинуть нам, исходники удалить, – напомнил Марк.

Вскоре айтишник ушел, а учредители уселись на диваны и синхронно включили телефоны, чтобы пересмотреть запись.

– Бледная она какая-то, – вздохнул Дан, уже в третий раз разглядывая Лию, стоящую в дверях будущей студии.

Марк промолчал. Там, в зале для игр, девушка была весьма румяной – сначала от страха и гнева, потом от стыда… Ей идет румянец. Впрочем, такой нежной фигуристой блондинке идет все! Вот только эти бесформенные мешковатые наряды… С другой стороны – никто из художников не смотрит на Лию как на женщину. Возможно, никто и не догадывается, как она хороша под этими тряпками.

Мечты мечтами, а работа не ждет, так что вскоре Дан ушел к себе – гонять айтишников и прочую творческую братию, а Марк отправился морозить офисный народ. Две недели терпения и… отчаянной надежды на то, что Лия еще придет в будущую студию – хотя бы для того, чтобы проверить замеры или просто посидеть в тишине среди белых стен.

Увы, девушка не появлялась, и уже к концу первой недели оба начальника стали жутко раздражительными. Еще бы! Попробуйте-ка просыпаться от жесткого стояка несколько раз за ночь! Ни холодный душ, ни «ручная работа» дело не исправляли, а на других девушек, готовых помочь с «проблемой», оба даже смотреть не могли.

На счастье страдальцев, в среду вечером с ними связался предводитель «банды» художников и спросил разрешения провести первый отбор презентаций в той самой будущей студии. Ему радостно разрешили, и Эжен вскоре привел всю свою команду вместе с Лией.

Марк и Дан приникли к ноутбуку, с интересом разглядывая все, что притащили с собой художники. Они-то ждали картонок, папок с эскизами, еще чего-то такого же – заляпанного красками и посыпанного мелом. А увидели небольшой проектор и телефоны, с которых отправлялись файлы с набросками.

– Так, – командовал Эжен, – чтобы никому не обидно, давайте по алфавиту. Кто у нас первый? Антонов? Присылай!

Прыщавый парень в джинсовке скинул файлы, и старший включил проектор.

– Окно, – он навел изображение на закрытое куском ткани окно, и все увидели набросок интерьера с этого ракурса. – Второе окно. Дверь. Глухая стена. Все все увидели? Всем понятно? Отлично, вот еще ТТХ, – тут проектор мигнул и показал лист с мазками и цифрами, которые наблюдателям были совершенно непонятны, а вот художники оживились и загудели.