В классе сразу начинается гул и смешки. Все внимание приковано к новенькому, а он словно только этого и ждет. Смотрит на них свысока, как на обезьянок в зоопарке, и усмехается.

— Заканчивайте. На перемене познакомитесь, — строго осекаю их. — А сейчас открывайте страницу пятьдесят три.

Возмущенное роптание проходит по классу, но через несколько секунд сменяется шелестом страниц. Все листают книгу. Все, кроме новенького. Конечно, разве царь и бог снизойдет до простых смертных? Отвешиваю себе мысленный подзатыльник и смиряю гордыню.

— Глеб, у тебя есть сборник по ЕГЭ? — наступая себе на горло, спрашиваю.

Взгляд, блуждающий по классу, опять останавливается на мне. Становится не по себе, но стараюсь не показывать своего отношения.

— Он мне не нужен, — хмыкает Глеб и едва заметно ухмыляется.

Начинаю закипать, точнее, вспыхиваю, как спичка, но быстро тушу себя, не давая пламени разгореться.

— Почему?

Ах, ну да. «Медалист» же. Сволочь самоуверенная! Что он и доказывает в следующий момент. Глеб закатывает глаза к потолку, закидывает ноги на парту и демонстративно втыкает в уши наушники. Наглец и хам. Ненавижу таких борзых! Думают, что им все можно. Злюсь так, что аж внутри все переворачивается. Но устраивать прилюдную порку не собираюсь. Ну уж нет. Хочет внимания? Хрен ему. Я не опущусь до скандала.

Провожу урок в строгом соответствии с планом. Ловлю на себе его взгляды, и становится как-то неуютно, но не даю себе слабину.

Звенит долгожданный звонок. Не урок, а каторга из-за этого мажора. Но наша дуэль не закончена. Он выиграл бой, но не целую войну.

— Все, ребят, свободны. До завтра, — отпускаю учеников.

Неторопливо собираются и расходятся, освобождая места малышам. Пятиклашки еще жадные до знаний, поэтому торопятся быстрее устроиться за партой.

— До свидания, — летит со всех сторон, я лишь рассеянно киваю.

Аронов проходит мимо меня к выходу.

— Глеб, задержись, пожалуйста, — окрикиваю его. Замирает буквально на секунду. Оборачивается и прищуривается, рассматривая меня. Мурашки от его взгляда бесятся на моей коже, а я всеми силами стараюсь успокоиться и четко сформулировать то, что собираюсь сказать.

6. Глава 5 Глеб

Присаживаюсь на первую парту среднего ряда и в ожидании складываю руки на груди. Даже интересно, что мне хочет сказать классуха. Скольжу по ней равнодушным взглядом и мысленно хмыкаю. Вроде не старая, а выглядит, как пенсионерка. Длинная серая юбка и блузка, застегнутая до самого горла. На строгом лице ни грамма косметики, а волосы собраны в убогий пучок. Великовозрастная целка, не меньше.

Последний одиннадцатиклассник покидает кабинет, и Алена Сергеевна подходит ко мне. Злится, но, конечно же, профессиональная этика не позволит высказать свои претензии. Или в этой дыре нет никакой этики и мне прилетит указкой? Прям порнофильм какой-то вырисовывается.

— Глеб. — Алена Сергеевна нервно сглатывает и отводит взгляд в сторону, сразу опускаясь в моих глазах еще ниже. — Я понимаю, ты пришел к нам из другого мира…

Вот дура. Куда полезла? Нашла кого уму-разуму учить. Придется указать, где ее место. Жестко. Чтобы больше не возникало желания.

— Мы что, на «ты»? — сухо интересуюсь. Ее лицо вытягивается, а я едва сдерживаюсь, чтобы не заржать. Это даже неинтересно. Я надеялся, хоть несколько раундов продержится.

— Извините. — Алена Сергеевна сжимает кулаки так, что белеют костяшки пальцев, и поднимает на меня глаза, полные праведного гнева. Уже лучше, может, и клыки покажет. Хотя откуда они у травоядной.

— В нашей школе есть правила, которые необходимо соблюдать, — цедит она сквозь зубы. Щеки пылают, а грудь мерно вздымается.