Подскакиваю на ноги, чтобы уйти.

Или лучше поискать в траве булыжник? Раз пощечина не помогла, то, может, удар по голове сработает?

- Лиля, подожди! – бьет в спину… крик?

Фролов не постеснялся орать через весь парк. Интересно, что случилось? Анечка кофе не так сварила или тендер накрылся медным тазом? Ох, точно! Сейчас же самый разгар! Уверена, Руслан Леонидович не хочет терять такой лакомый кусочек.

Медленно поворачиваюсь, чтобы встретить Фролова отборным матом. И плевать, что вокруг люди.

Бывший начальник приближается, и я по привычке отмечаю, что движения Фролова слишком суетны, а в уголках губ залегли напряженные морщинки. Нервничает. И сильно.

Дело в тендере, спорить готова. Фролов приехал уламывать меня вернуться на работу, но на любое его предложение я отвечу:

- Нет.

- Ты беременна?

- Что?! – произносим хором.

И, наверное, оба выглядим по-дурацки. Прохожие оборачиваются. А Фролов, кажется, этого не замечает. Ерошит темные волосы, а взгляд совершенно дикий. Отступаю на шаг, чтобы отвоевать хоть немного личного пространства. Покусает еще…

- Я… - начинает и снова замолкает на полуслове.

Смотрит так, что в иное время я бы раскраснелась.

Жадный взгляд скользит по лицу, груди, ныряет в вырез сарафана и стремится вниз, к обнаженным коленкам.

Хочется одернуть подол.

И снова выписать Фролову пощечину.

- Мои глаза выше! – рычу, складывая руки на груди. Фролов вздрагивает.

Послушно смотрит на меня и… Ох, лучше бы все-таки разглядывал ноги! Потому что такой взгляд предназначается женщине. И не просто мимо проходящей, а желанной до сердечной судороги.

И это мне не нравится!

- Прекрати меня преследовать, Фролов. Видеть твою рожу не могу!

Злость рвется с языка обидными фразами. Но плевать. От любви до ненависти один шаг, и он оказался чертовски быстрым.

Разворачиваюсь, чтобы уйти, но меня перехватывают за локоть.

Вот же… тварь!

С превеликим наслаждением давлю дизайнерский кроссовок каблуком. Слух ласкает сдавленное оханье.

- Не прикасайся ко мне! – цежу сквозь зубы.

Пытаюсь вырваться, но меня стискивают уже за оба локтя. Фролов нависает сверху. Но теперь у меня достаточно сил, чтобы ответить на пристальный взгляд.

- Отпусти, или закричу.

- Лиля, мне нужно тебе кое-что сказать. То есть спросить... – продолжает, будто не слыша угроз. – Ты беременна?

Да что он заладил-то?!

- Это вас не касается, Руслан Леонидович! Отпустите!

Но мои трепыхания остаются незамеченным. Фролов продолжает препарировать меня взглядом, а я вдруг отмечаю, что выглядит он помято.

- Просто всплыло ещё кое-что. Предыдущая девушка Савинского тоже была беременна…

- Я знаю! – зло дёргаю локтем. - Она сделала аборт!

- Потому что Савинский проколол презервативы.

И Фролов разжимает пальцы.

А я чуть не сажусь там, где стояла. Проколол презервативы? Что за гнусное враньё?

- Я не вру, - моментально реагирует Фролов. – Просто хотел…

- Изгадить мою жизнь, я в курсе.

На высоких скулах бывшего босса играют желваки. Недоволен тем, что я ему не верю? Ах, какая жалость!

- Лиля, понимаю, что…

- Ты ни хрена не понимаешь, Фролов! Я тебя ненавижу. И больше всего в жизни жалею, что устроилась в твою драную фирму!

Вижу, как тяжелеет пристальный взгляд. Фролов стискивает зубы, с шумом выдыхает, как разъяренный бык, но меня уже несёт.

- Отвали от меня, сколько раз повторять?! Не появляйся в моей жизни больше ни-ког-да! Вообще никогда! Дай вздохнуть спокойно! А свое «расследование» про какую-то там девушку засунь глубоко в жопу! Урод моральный.

Выпалив все это, бросаюсь прочь.

Но картинка перед глазами расплывается в солёном тумане. Господи, ну почему все так… хреново, а? Было же хорошо! Я впервые за долгое время почувствовала себя готовой жить дальше! Но Фролов продолжает меня преследовать… И ночью, и вот теперь днём.