Сегодняшняя поездка понравилась даже больше вчерашней, вот только приехали мы за час до первой пары, пришлось идти в буфет, покупать чай и начинать разбирать подготовленную для меня Герасимом литературу. Попробовал пропускать вступления и сразу вникать в суть работ, но не понял примерно ничего. Тогда плюнул на всё и дошёл до кафедры кадровых ресурсов, где с разрешения одного из коллег Альберта Павловича сел за пишущую машинку и напечатал ходатайства для допуска к учётным записям студентов и курсантов. Обращение составил от имени Инги, как от члена студсовета и руководителя инициативной группы по реализации исследовательского проекта, а адресовались они ректору РИИФС и главе комендатуры. В качестве обоснования я указал необходимость формирования репрезентативной выборки для сравнения динамики развития способностей к оперированию сверхэнергией.

Ну а дальше началась беготня. Нет, на лекциях я исправно строчил конспекты, но двухнедельный пропуск занятий пусть даже и по уважительной причине без последствий остаться не мог, вот и пришлось просить нужные записи у других студентов и договариваться о пересдаче контрольных с преподавателями. Многих профессоров и доцентов подменяли аспиранты, что моей задачи нисколько не облегчало, и особыми успехами похвастаться не вышло.

Но зато не подвела Инга. Я отыскал её в одном из выделенных студсовету помещений, отвлёк от разговора с другими барышнями о значимости женской дружины и попросил подписать ходатайства, а после заглянул в каморку Касатона Стройновича.

– Ага! – поднялся он из-за стола. – Явился!

Выглядел заместитель председателя студсовета не просто помятым, а смертельно усталым, глаза покраснели, лицо осунулось, неизменными остались лишь аккуратная причёска, щегольские усики и гладко выбритые щёки.

– Так точно, – вздохнул я. – Явился.

Касатон набрал в лёгкие побольше воздуха, но ни орать, ни даже просто повышать голоса не стал, тихонько выдохнул и вновь опустился на шаткий стул, указал мне на табурет.

– Садись! – после спросил: – Как съездил?

– С приключениями, – сознался я. – Мне бы тут завизировать…

Стройнович наскоро просмотрел ходатайства и спросил:

– Проект зарегистрирован?

– Нет, – сознался я.

– Ну и как тогда визировать?

– И что делать?

Касатон шумно вздохнул и уточнил:

– У вас Инга официальный руководитель?

– Она, – подтвердил я. – Только не у нас. Я в инициативную группу не вхожу. Просто выборку сделаю.

– И это правильно, – кивнул Стройнович.

– Ну да, работы невпроворот…

– Не в этом дело, – мотнул головой Касатон. – Просто проект чисто от представителей военной кафедры точно необходимого количества голосов не наберёт. Вам людей с других факультетов привлекать нужно. Как Инга проект зарегистрирует, приходи, я у Севы ходатайства завизирую.

– Так она прямо сейчас!

Касатон страдальчески вздохнул и посмотрел на часы.

– Давай быстрее тогда! Обед начинается.

Много времени на бюрократические формальности не ушло, да и Стройнович смог получить визу председателя студсовета буквально за пять минут. Правда, тот лишней ответственности на себя брать не пожелал и ограничился припиской, что изложенная в прошении информация об инициативной группе и проекте соответствуют действительности. Меня это всецело устроило.

– Ты обедал уже? – спросил Касатон Стройнович. – Нет? Тогда в столовой поговорим.

Мне заниматься делами дисциплинарного комитета студсовета нисколько не хотелось по причине банального отсутствия свободного времени, но и взять самоотвод не было никакой возможности, так что я кивнул.