Вечером ко мне заглянула Светка и потащила на тот самый балкон. Улеглась на диван, закинув ноги, заняла весь его разом и стала наслаждаться видом сосен из окна. Мне пришлось присесть на подушку рядом с диваном.

– Ну, как прошла встреча со злым братцем?

– Очень тепло. Даже горячо.

Литвинова с удивлением уставилась на меня. О чём только думает?

– Оскорблений снова выше крыши. Мама готовит отвратительно, а я вообще – Гуфи и Чучело.

– Вот гад, а, – хлопнула Светка по подлокотнику дивана рукой. – Никак не уймётся. Противный какой. Ну, насчёт готовки – это он точно насолить просто хотел.

– Это понятно. Ест потом бутерброды по ночам. Так и не кушает мамину еду, между прочим. Только то, что готовит домработница Павла Сергеевича.

– Да уж, настырный ведь. А ты-то Гуфи почему?

– Вышла в кухню ночью в платье с изображением этого персонажа. И он меня засмеял, теперь только так и зовёт. Или Чучело. Смотря какое настроение.

– Говнюк, – процедила сквозь зубы Света. – Ты вовсе не чучело. С чего вдруг он тебя так обозвал?

Я лишь пожала плечами.

– Откуда мне знать? Назвал, и всё. Причин не объяснил. Да и боюсь, мне они не понравятся. Уточнять не решилась.

Понимаю, конечно, что вовсе и не чучело я. Многие зовут меня симпатичной и даже красивой. Но всё равно по самооценке ударили его обидные слова.

– А ты бы не в платье с Гуфи ходила по дому, а в какой-нибудь привлекательной маечке. Глядишь, братик бы к тебе и переменился.

– Свет, – хлопнула я себе по лбу. – Ну, ты уж вообще. Мы, если ты не забыла, сводные брат и сестра.

– Ключевое слово «сводные». Не родные же. Такой красавчик в доме. Может, стоит попытаться влюбить его в себя? Сразу шёлковый станет.

– Нет уж. Не дай Бог. Да и не видит он во мне девушку. Я для него – ребёнок, Гуфи и Чучело. Даже если голая приду к нему, всё равно найдет что-нибудь, над чем посмеяться, и выгонит из комнаты. Да и есть у него девушка, наверное. Об этом мне неизвестно, но какие-то девчонки с ними катаются вечерами.

– Тогда не знаю, – развела руками Светка. – Придётся терпеть, пока академию не закончишь. Остался всего год и ты поступишь в институт, где Кирилла уже не будет.

– Да, придётся. В конце концов, в этом доме так здорово, что я даже готова потерпеть этого… волчонка.

– Почему волчонка?

– Из-за взгляда. Ты его просто не видела ещё вживую.

– Кхм… Понятно. Ну, а дом, конечно – высший балл. Ваш Павел Сергеевич – мужик что надо.

– А ты как сходила на свидание? – вспомнила я и о делах Литвиновой.

Нехорошо говорить только о себе.

– М-м-м… – промурлыкала довольно девушка и мечтательно прикрыла глаза.

Ну, ясно. Можно дальше и не слушать. Сейчас начнёт петь хвалебные оды своему Жене.

Светка достала телефон и стала показывать мне все сто пятьдесят фотографий Евгения в соц.сети. Женя ест, Женя пьёт воду, Женя спит – очень познавательно. Хорошо, как на унитазе сидит, фоток нет. На десятой я всё уже поняла и попросила подругу перейти к рассказу о свидании – ведь не уйдёт, пока всё мне не расскажет в подробностях.

Они вместе ходили на какую-то вечеринку, даже пили алкоголь и в конце вечера целовались целый час. Я не одобряла эту идею – целоваться с малознакомым парнем, да ещё после алкоголя, но Литвинова и слушать меня не будет, занудой и ханжой обзовёт. А мне обзывательств и так в последнее время хватает с лихвой.

Выпроводила неугомонную брюнетку только после рассказа длинною в жизнь о её новом парне – ей ещё добираться из посёлка на автобусе, пока ходят.

***

Кирилл ушёл на улицу после беседы с отцом и вернулся домой около полуночи. Его совершенно не волновало завтрашнее утро – утро первого сентября. Я в это время спустилась выпить воды в кухне, как он вошёл в дом и зажёг свет.