Полагаю, что между начальниками двух этих структур очень натянутые отношения, и скорее всего, на почве кланового соперничества.

– Ориентировка пришла вечером. С новосибирско…

– Какое отношение это имеет к моему вопросу? – перебил Огородников. – Законы Новосибирского княжества здесь не действуют.

– Преступление совершено на территории Бастиона-11. Кроме этого, существует договорённость о выдаче преступников.

– А где вы здесь увидели преступника? – Огородников осмотрел присутствующих. – Может быть, это я? Никаких явных улик, только одни предположения. Вы хоть ознакомились с подробностями ориентировки?

Начальник жандармерии увёл взгляд в сторону.

– Не успел ещё.

– Ну вот. Здесь указано, что убитый и подозреваемый вместе покинули территорию учреждения. И что-то я не вижу приписки, что господин Пугачёв насильно выводил целого боевого ветерана двух войн капитана Ляхова. Или я не туда смотрю? – Огородников протянул документы начальнику жандармерии. – А то, что происходит за стенами Бастиона, не имеет отношения к вашему ведомству. Не так ли?

Тот нехотя кивнул.

– Ознакомьтесь тогда, а мы пойдём. Мне ещё нужно успеть подготовить доклад о нарушении правил задержания титулованных особ. Прошу вас, граф Пугачёв, нам пора. С вами хотят поговорить, если, конечно, у вас нет претензий к условиям содержания.

– Только пожелания, – с улыбкой ответил я. Смешно наблюдать, как начальник жандармерии из грозного дяди превращается в нашкодившего мальчишку. – Моим сокамерникам вдруг стало плохо, и если бы не я, неизвестно, чем всё это закончилось.

– Вы о том запахе? – спросил мужчина в сером плаще.

– О нём самом, – кивнул я и посмотрел на моргающую лампочку. – Ещё проблемы со светом. Мне полночи пришлось сидеть в темноте. Полагаю, в таком заведении следует относиться к безопасности с большей ответственностью. Мало ли. Думаю, вам это под силу.

Начальник жандармерии стал красным, как рак, и яростно заскрежетал зубами.

– А в остальном, очень даже милое заведение. Особенно мне понравился контингент. Парни так старательно поддерживали меня, что выбились из сил, – резюмировал я и поднялся из-за стола. – Кстати, где мои личные вещи и деньги?

– Сейчас принесут… ваша светлость, – выдавил главный жандарм.

Перед тем, как выйти из комнаты в сопровождении заместителя прокурора и человека в сером плаще, я не стал себе отказывать в удовольствии наградить господина жандарма своей коронной улыбкой.

– Ну что ж, молодой человек, вам очень повезло, что у вас такие покровители. В другом случае, я бы не прервал свой сон и не приехал так скоро, – сказал Огородников, когда мы оказались на улице.

– И что же это за покровители? – спросил я.

Огородников удивлённо сдвинул бровь, а потом посмотрел мне за спину.

– Да вон же они! Можете сказать им «спасибо».

В свете уличного фонаря поблёскивала чёрная машина. Такую модель я видел впервые. Она была наполовину длиннее обычных и имела на двери родовой герб. Интересно, кто бы это мог быть? В памяти Григория не было воспоминаний о каких-либо влиятельных друзьях. И вообще, мне кажется, у рода Пугачёвых с этим были проблемы.

– Благодарю вас, – я попрощался с Огородниковым и неспешно направился к своему благодетелю. Друзья никогда не бывают лишними, тем более в моём положении.

По пути я остановился у гудящей будки. Ремонтники уже устранили последствия взрыва, и теперь ничего не напоминало о моей диверсии. Кроме двух маленьких тел, лежащих в сторонке.

– Спасибо, друзья, – я наложил на голубей печать тления, и те в мгновение превратились в пепел.