Фрэнк удовлетворенно кивает.
– Пойду, сообщу последние новости Ханне, может она станет сговорчивее.
Он выходит за дверь. Мэгги тем временем, под зорким взглядом Хэппи, ставит мне капельницу.
– Она уснет через несколько минут. – начинает она. И только собирается продолжить, как ее прерывают крики и шум в коридоре.
– Что еще за хрень? – спрашивает здоровяк. – Пойду, проверю.
Последнее, что я вижу, как он идет к выходу. Я закрываю глаза и слышу тихое "кап-кап" – это сыворотка падает в трубку и стекает прямо в мою вену.
Сейчас
Меня будит ужасная головная боль. От чего изо рта невольно вырывается страдальческий стон. Первая мысль, которая меня посещает: "Если сыворотка сработала и изменила меня, то я избавлю мир от ублюдка Роджерса!"
Черт возьми. Я скорее всего сейчас в гробу! От этой мысли я резко открываю глаза, голова начинает кружиться и болеть еще сильнее. А к горлу подкатывает тошнота. Но я все равно с облегчением выдыхаю. Слава богу! Меня не закопали! Я в маленьком помещении с кроватью, небольшой тумбочкой и… все, больше здесь ничего нет. Смотрю на дверь. Она стальная с большим смотровым окном. Это место так похоже на тюремную камеру! Но как я могла оказаться в тюрьме?
От раздумий меня отвлекает звук шагов и голоса. Я сажусь с огромным трудом. Голова болит так, что, кажется, меня сейчас стошнит. К двери подходит высокий парень. Никогда его не видела. Смотрит на меня и говорит кому-то за своей спиной:
– Она очнулась. – затем смотрит на меня. – Клэр? Как ты себя чувствуешь?
– Голова болит. – хриплым голосом отвечаю ему, в горле пересохло так, что слова выходят не без труда. – Пить хочу. Можно мне воды, пожалуйста?
Он секунду смотрит на меня, как бы раздумывая, можно мне доверять или нет. Странно, такой здоровый, а сомневается. Что я могу ему сделать? Парень достает из кармана ключ, отпирает замок и открывает дверь. За его спиной я вижу… Ханна? Это она!
Она обходит его, но он удерживает ее за руку.
– Брось, Эйден! – она смотрит ему в глаза. – Она не сможет причинить мне вреда.
В ответ он вздыхает, кивает и отпускает ее руку. Она идет ко мне, в руках держит бутылку воды. Когда она оказывается рядом, я поднимаюсь на ноги и без промедления заключаю ее в объятия. Она делает то же самое. Так мы стоим пару минут. Потом она отпускает меня и протягивает мне воду. Я беру бутылку открываю ее и пью. Какое же облегчение! Ханна с теплотой и тревогой смотрит на меня.
– Как ты себя чувствуешь? Что произошло в лаборатории?
– Фрэнк разозлился, когда ты не стала рассказывать ему о Братстве. Силой запихал в меня снотворное и накачал сывороткой. – Я на мгновение прикрываю глаза. – Черт возьми! Сыворотка! Если она подействовала… – меня накрывает цунами из мыслей, и я начинаю задыхаться.
– Клэр, пожалуйста, успокойся. Не вся сыворотка попала в твой организм, а только часть. Мы успели вытащить из тебя капельницу.
Я вздыхаю с облегчением.
– Голова болит очень сильно. Это же первый побочный эффект?
– Не волнуйся! Эйден сделает анализ твоей крови и мы поймем, каким изменениям ты подверглась! Но глаза у тебя не изменились.
– Правда? Они не черные? – я делаю медленные вдохи и выдохи.
– Да. Они по-прежнему зеленые, может чуть темнее.
– Ханна, где мы? – этот вопрос теперь интересует меня больше всего. Вряд ли мы остались в лаборатории. Значит Ханне удалось сбежать и прихватить меня заодно.
Они переглядываются с парнем и, когда тот кивает, подруга отвечает.
– В штаб-квартире Братства.
Я напрягаюсь.
– У Призраков? Но почему? Когда ты не рассказала про них Фрэнку, мне пришла в голову совершенно идиотская мысль, что ты влюбилась. Представляешь? Это же бред?! – из меня рвется смешок.