В начальной школе все ученики рисовали свое семейное древо. Когда Кейти показала учительнице свою работу, та отругала ее за недостаток прилежания. «Но нас всего четверо», – сказала Кейти. Ей было велено попросить помощи у родителей. Ее отец – единственный ребенок в своей семье – сказал, что его родители умерли, когда он был очень молод, и назвал Кейти их имена. На постере словно бы появились призраки. Еще отец сказал, что мама Криса и Кейти – сирота, и показал Кейти фотографию Пэт, которую мама хранила в сумочке. А затем добавил, что Пэт совершенно не умела плавать и подходить к морю ей не стоило.

На снимке Пэт выглядела очень строгой. Но и вполовину не такой строгой, какой стала мама, когда вошла в комнату и увидела, что они с отцом разглядывают фотографию. Она выхватила ее у отца и сказала, что некоторые вещи никого не касаются. А затем написала учительнице записку о том, что следовало бы советоваться с родителями перед подобным вмешательством в частную жизнь. И больше она об этом говорить не желала.

Впервые в жизни Кейти поняла, что у взрослых есть тайны, и от этого ей стало страшно. Может быть, мир полон невыразимого ужаса, и, когда она станет постарше, ей об этом расскажут? Еще она стала бояться, что ее родители тоже умрут, как бабушки и дедушки, и они с Крисом останутся совсем одни.

Новое семейное древо получалось другим. В самом его центре расположилась Мэри Тодд. Кейти нарисовала вертикальную линию, чтобы показать, что у Мэри есть дочь, Кэролайн, родившаяся в 1954 году. Мама, конечно, не похвалит Кейти за то, что та написала ее дату рождения на самом видном месте, но с другой стороны – ей же необязательно об этом знать?

Кейти начертила горизонтальную линию и написала имя «Джек» рядом с именем Мэри. Бедный старенький Джек. Разве можно было скучать по тому, с кем ты не знаком? Но Кейти скучала, потому что бабушка видела его то тут, то там, и рассказывала ей. В груди защемило – она вдруг подумала о том, что Джек лежит где-то в морге и ждет, когда же его похоронят.

Еще Кейти добавила к семейному древу сестру Мэри, Пэт, а между ее именем и именем своей матери написала: «удочерена». И ненадолго задумалась – правильное ли это слово? Может быть, лучше подошло бы «опекунство»? Или «суррогатное материнство»? Каким словом называется женщина, вырастившая и воспитавшая ребенка, чья родная мать убежала? Хм… об этом стоило подумать.

Выше имен сестер Кейти оставила место для их безымянных родителей. Затем она разместила отца рядом с матерью (это бы маме тоже не понравилось) и в скобках между ними написала слово «разошлись». Над именем отца она разместила имена его покойных родителей. Потом нашла место для Криса и себя.

На страничке уже стало тесно. К тому времени, когда Кейти выяснит имена родителей Мэри, подруги отца и их маленькой дочки (своей сводной сестры), у нее будет большущая семья. И сама она станет частью нового древа, с ветвями и корнями. Ей даже немного захотелось разыскать ту учительницу из начальной школы и рассказать ей о своем проекте, хотя это выглядело бы весьма странно.

Следующую страницу блокнота Кейти озаглавила «Факты». Мэри было семнадцать, когда она родила маму в тысяча девятьсот пятьдесят четвертом году. Кейти смотрела немало серий «Безумцев» и «Позвоните акушерке» и знала, что незамужних беременных женщин в пятидесятые годы воспринимали иначе. Не существовало ни легальных абортов, ни государственных пособий, ни выделения муниципального жилья – только осуждение и позор. И если отец Мэри обозвал ее шлюхой, то он, похоже, был очень строг. Так, может, его дочь пропадала где-то столько лет, потому что он выгнал ее из дома?