Да, это пять фунтов. Это зарплата горничной за два месяца. Для мальчишки — огромные деньги. И для меня, пожалуй, тоже. Это вообще первые мои деньги в жизни. Но мне хочется, чтобы Марк не мёрз, купил себе вкусной еды и ботинки.

— Будешь каждый день приносить мне газеты и новости, провожать по городу.

Марк стискивает купюру в кулаке, однако принять не решается. Не знаю, что его пугает — сумма или моя щедрость. Он всматривается в моё лицо. Что он пытается увидеть? Наконец, он молниеносным движением прячет пять фунтов к себе и кивает:

— Да, госпожа, я буду доставлять вам газеты каждое утро!

— Мой отец не одобрит, что я читаю газеты, поэтому нужно не рано, нужно аккуратно. Не стоит попадаться моим родителям.

— Ага…

На тёмной улице неуютно.

Передёрнув плечами, я оглядываюсь и понимаю, что кроме ломбарда и ресторана, никаких вывесок не горит. Деньги я получила, а больше в городе делать, наверное, нечего. Почта точно уже закрыта, магазины тоже закрыты.

Надо домой, пока меня не хватились.

А как вернуться?! Я помню, что свернула в проулок. Помню, что как-то вышла на большую улицу…

— Вы свой адрес знаете, госпожа? — скрыть, что моя потерянность, мягко говоря, забавная, Марк, как ни старается, не может.

— Знаю. Только я не знаю, как по адресу искать дом… Надо спросить у патрульных!

— Госпожа, я сам вас провожу, — вздыхает Марк.

Оу, он может и такое. Повезло мне с ним столкнуться. Мальчик нравится мне всё больше и больше.

Благодаря Марку проблем с поиском обратной дороги не возникает. Правда, он приводит меня к парадному крыльцу. Я, не задумываясь, шагаю в пятно света под фонарём, а из дома выходят гости, среди которых господин Дельси и Берт.

11. Глава 11

Испуганно отшатнувшись, я замираю в темноте, ловлю ртом холодный ночной воздух. Сердце заполошно стучит, и я чувствую такой знакомый страх. Если меня сейчас увидят…

Марк тянет меня за руку, и я позволяю вести себя невесть куда. Мы всего лишь отступаем в проулок, а я будто в прошлое вернулась, я будто снова стала куклой на верёвочках. Я не согласна! Но страх сковывает. Если меня заметят… Я ловлю себя на том, что снова и снова кручу в голове обрывок мысли без продолжения. Ну, заметят. И что?

Опозорюсь, попаду под домашний арест, расстрою родителей…

А ведь ничего по-настоящему страшного. Единственное, чего стоит опасаться всерьёз — это домашнего ареста. Сидя запертой в четырёх стенах, я не смогу давать концерты.

Но есть ли смысл выходить на свет?

Настоящего скандала не получится.

— Пойдём с чёрного хода, — шёпотом прошу я.

Кажется, меня не заметили или заметили, но благодаря серому плащу, приняли за случайную прохожую. Я выдыхаю.

Марк уверенно выбирает направление, и мы обходим дом.

На крыльце я пробую дверь — не заперто.

— Ваши газеты, госпожа! У меня есть только сегодняшние, зато четыре разные. И я завтра принесу.

— Хорошо. Главное, родителям не попадись.

— Не волнуйтесь, госпожа! Всё будет в лучшем виде! — обещает он.

— Беги уже.

Я прячу газеты… под подол платья, в панталоны, и только затем вхожу. Грабить служанок в мои планы не входило, и я закидываю плащ на вешалку. Хм, а это чей-то плащ или горничные берут первый попавшийся?

Пустое любопытство.

Прокравшись по коридору, я гадаю, как попасть в спальню так, чтобы никто не узнал.

Или хотя бы на второй этаж — меня беспокоят не столько родители, сколько вездесущие слуги. Сегодня в доме не только наши постоянные, но и нанятые через агентство на один вечер. Пожалуй, в холле у меня нет шансов, и я возвращаюсь к чёрной лестнице.

Уже на верхнем этаже в коридоре я сталкиваюсь с сеньорой Таэр.