– Он лжет. Пригласи его сюда и спроси сам. Это он ее убил. А я только ждал в машине.

– Левин больше никуда не сможет прийти, – равнодушно объявил Курц. – Вы изнасиловали ее перед тем, как перерезать ей горло?

– Говорю тебе, это был не я. Это сделал ублюдок Ле…

Эдди снова завопил.

Курц отпустил бесформенное месиво, в которое превратился нос Эдди Фалько.

– Вы ее сначала изнасиловали?

– Да. – В глазах Эдди сверкнуло что-то похожее на вызов. – Проклятая сучка начала сопротивляться, попыталась…

– Хорошо, – потрепав Эдди по окровавленному плечу, сказал Курц. – Мы с тобой уже почти закончили.

– Что ты имеешь в виду? – Вызов превратился в ужас.

– Я имею в виду, что сюда с минуты на минуту приедут полицейские. Ты больше ничего не хочешь мне сказать?

Послышалось завывание сирен. Вскочив с кресла, Эдди заковылял к раскрытому окну, словно желая криком поторопить полицейских, но Курц впечатал его в стену, удерживая на месте. Эдди вырывался, пытаясь ударить Курца левой рукой и тем, что осталось от правой. Курц не обращал на него внимания.

– Клянусь, я не…

– Заткнись, – остановил его Курц.

Схватив Эдди за остатки рубашки, он подтащил его ближе к окну.

– Ты же не собираешься меня убить? – растерянно спросил Эдди. – Нет? Не собираешься?

Эдди повернул голову к окну, до которого оставалось всего несколько дюймов. Шестью этажами ниже остановились две патрульные машины. Высыпавшие из подъезда жильцы показывали на окно. Один из полицейских, увидев Курца и Эдди, достал пистолет.

– Тебя упекут навечно! – взвыл Эдди, обжигая Курцу лицо своим горячим, зловонным дыханием.

– Я не настолько стар, – возразил Курц. – У меня впереди еще много лет.

Эдди бросился в сторону, разрывая до конца то, что осталось от его рубашки, и высунулся в окно, размахивая руками.

– Поторопитесь! – крикнул он, обращаясь к полицейским внизу. – Поторопитесь, мать вашу!

– Ты спешишь? – спросил Курц. – Ладно.

Схватив Эдди Фалько за волосы и пояс брюк, он выбросил его в открытое окно.

Соседи и полицейские кинулись врассыпную. Эдди кричал до самого удара о крышу ближайшей патрульной машины. Во все стороны брызнули осколки хромированной стали, стекла и плексигласа от мигалки.

Трое полицейских вбежали в здание, держа оружие на изготовку.

Молча постояв у окна, Курц вернулся ко входной двери и распахнул ее настежь. Когда через минуту полицейские ворвались в квартиру, он стоял на коленях в центре комнаты, заложив руки за голову.

В прежние времена Курца выпустили бы в дешевом новом костюме, уложив его вещи в бумажный пакет. Сейчас для вещей ему вручили сумку из кожзаменителя, выдали джинсы, хлопчатобумажную рубашку, ветровку и билет на автобус до соседней Батавии.

На автобусной станции Курца встретила Арлена Демарко. Они поехали на север до платной автострады, затем повернули на запад. Не обмолвившись ни словом.

– Знаешь, – наконец нарушила молчание Арлена, – ты выглядишь каким-то постаревшим, Джо.

– Я действительно постарел.

Проехав еще миль двенадцать на запад, Арлена вдруг сказала:

– Слушай… добро пожаловать в двадцать первый век.

– Там он тоже наступил, – ответил Курц.

– Как ты это определил?

– Резонный вопрос, – проронил Курц, и они молчали еще миль десять.

Опустив стекло со своей стороны, Арлена закурила, стряхивая пепел в свежий осенний воздух.

– Я полагал, твоему мужу не нравится, что ты куришь.

– Алан умер шесть лет назад.

Кивнув, Курц уставился на мелькающие мимо поля.

– Наверное, за эти одиннадцать лет я бы могла пару раз тебя навестить, – сказала Арлена. – Чтобы как-то тебя поддержать.