– Так лучше? – осведомилась она и, к великому облегчению Оскара, закрыла учебник литературы.

Но радость его длилась недолго. Кларисса потянулась за другим учебником и сообщила с нотками злорадства:

– Теперь позанимаемся геометрией. Может, чаю?

Оскар смотрел на неё – такую невозмутимую – и ненавидел всем сердцем.

Ему хотелось послать её ко всем чертям с чаем и всем остальным. Но, вспомнив слова отца: «Ещё один звонок учительницы по поводу твоей неуспеваемости или плохого поведения – и билет в спецшколу у тебя в кармане», Оскар сквозь зубы процедил:

– Чай… было бы здорово!

Кларисса постучала в комнату бабушки и вошла. Алисия Константиновна приветливо улыбнулась внучке и отложила вышивание.

– Милочка моя, ты совсем бледненькая, – озабоченно заметила бабушка. – Как позанимались?

Девушка тихонько простонала, выдохнув:

– Бабушка, этот молодой человек… поверхностный, такой грубый и невоспитанный…

Алисия Константиновна неодобрительно покачала седой головой.

– Кларисса, хорошо воспитанная девушка никогда не осуждает чьё-то воспитание, это дурной тон!

– Да, бабушка, знаю, но…

– Вот и умница.

Кларисса потопталась на месте, а потом не выдержала:

– Он натравил на меня летом собаку!

– Собака тебя укусила?

– Нет, но…

– Тогда это всего лишь мальчишеская глупая выходка, но ещё глупее, дорогая, реагировать на неё. Не бери в голову.

Кларисса кивнула. Бабушка, видя, что внучка совсем сникла, сказала:

– К каждому человеку, как к замку, есть ключик! Попробуй подобрать ключ к этому мальчику. – Алисия Константиновна усмехнулась. – Тем более что поверхностные люди всегда довольно просты.

Девушка пообещала:

– Я постараюсь, бабуль! А тётя Леонида ещё не вернулась из салона?

Алисия возвела глаза к потолку.

– Ты же знаешь мою сестру: больше чем уверена, салон лишь предлог.

– Думаешь, она снова в том подпольном казино?

Бабушка с внучкой одновременно вздохнули, огорчённые недостойным поведением родственницы.

Кларисса вышла из комнаты бабушки и пошла к себе. Её спальня располагалась в небольшой уютной башенке на третьем этаже. Стены были оклеены обоями персикового цвета, на окне белые занавески в форме арки. Мебель в стиле Людовика XIV: круглая кровать с резной спинкой, туалетный столик, шкаф, комод, два кресла со столиком между ними, на котором стояла ваза-аквариум с золотой рыбкой. На дне вазы лежал домик для рыбки – полуразрушенный затопленный кораблик, а рядом с ним игрушечный пиратский сундук с золотом.

Девушка подошла к окну и распахнула створки. Её мысли продолжали крутиться вокруг нерадивого ученика. О, как она хотела бы взять назад своё обещание, данное Елене Тарасовне, что подтянет двоечника. Или вовсе никогда не давать такого обещания.

Успех после летних занятий с другими учениками, в основном внуками и внучками подруг бабушки, окрылил её. Девушка возгордилась, уверенная, что сможет сладить с любым отстающим. Ей следовало поинтересоваться именем своего ученика, прежде чем раздавать обещания, которые не сможет выполнить.

Кларисса вспомнила унизительные два часа в компании Оскара и прикрыла глаза, ощущая боль в висках.

Она прекрасно понимала: ничем хорошим общение с этим парнем закончиться не могло. Когда в сентябре Кларисса вернулась в школу, где не была четыре года, девочки из класса рассказывали о победах Оскара. Они им восхищались! Как будто он не менял девочек как перчатки, а совершал какое-то геройство.

Кларисса постучала ноготком по аквариуму и, когда рыбка подплыла к её пальцу, сказала:

– Планка для потенциальных ухажёров у современных девушек нынче на уровне барьера для карликового пинчера.