– Ясного… дня, – блею, проклиная себя за нерешительность.

На круглом лице саэра читается глубокое разочарование в студентке, которая плюёт на древние правила местного этикета.

“А ещё хвастается знанием устава,” – язвительно добавляет внутреннее “я”.

Мой слух не такой острый, как у коренных жителей Дрэйгена, однако я без труда слышу сдавленные перешёптывания и издевательские смешки.

Не стань той самой жертвой.

– Если это всё, то садитесь, мисс, – сухо отвечает преподаватель, а насмешки становятся громче и выразительнее.

Выбора нет.

Мотаю головой и готова рискнуть своей репутацией, как вдруг в памяти всплывает длинная и тощая, как палка, мисс Оушен – мой репетитор по драконьему наречию.

Потрясывая указкой, она повторяет одно и то же:

“Shassn saer, kssashn roar, – голос звучит на одной ноте, будто бы она читает проповедь в храме. – Проверочные – shassni saer, kssashni roar – это множественное число из единственного. Если предмет изначально во множественном, окончание “i” не прибавляется.”

Точно!

Дословно саэр-преподаватель и уважаемый-старший.

Отходы изначально во множественном числе, а после “m” никогда не ставится “i”, только “a”, “u”, “o”.

– Shassn saer, Azurr! – выпаливаю и едва сдерживаюсь, чтобы не посмотреть на реакцию студентов.

Саэр Азурр с улыбкой кивает, и я бодро заканчиваю фразу на драконьем, представляясь полным именем.

– У вас отличное произношение, мисс Россо, – от искренней похвалы преподавателя голова идёт кругом, и я готова прыгать от счастья. – Садитесь, пожалуйста!

Плюхаюсь на стул, чувствуя, будто гора упала с плеч. По виску катится крохотная капля пота, и кончики пальцев мелко дрожат.

– Мисс Лоретти, ваша очередь!

Азурр внимательно слушает взволнованную Лору, чей голос звучит тоньше и звонче обычного, а надо мной вновь нависает тень, язвительно шепча на ухо:

– Я же говорил, деревенщи…

– Кеннет Уорд! – саэр мгновенно переключает внимание с моей подруги, сражающейся с неподдающимися шипящими, и вперивает грозный взгляд в нахального чешуйчатого гада. – Неужто у вас ума прибавилось за лето?

– А?

Покосившись, я заметила, что принц неохотно выпрямился и вздыхает так тяжко, будто только что не упражнялся в остроумии, а таскал мешки, набитые камнями.

– Голова, смотрю, у вас перевешивает, – невозмутимо отвечает саэр Азурр под сдавленное прысканье студентов. Однако стоит Кеннету повернуть голову в их сторону, как все молниеносно умолкают.

– Хвалю новоприбывшую за успехи в драконьем, как подобает наследнику престола, – изворачивается белобрысый, вернувшись, к моей радости, на своё место.

– Что-то не помню, чтобы ваш отец или дядя занимались подобным, – парирует дракон-преподаватель.

– А я, может, реформатор, – не унимается племянник ректора, и аудитория взрывается громким хохотом.

Молчу, переводя дыхание, отказываясь присоединяться к общему веселью. Первоначальную радость сменяет раздражение с капелькой обиды.

Я же сама вспомнила, как правильно!

А он теперь думает, что спас меня от некрасивой ситуации. И ведь чую, что так просто не отстанет!

Атмосфера в аудитории понемногу сменяется рабочей. Саэр Азурр объясняет нюансы учебной программы для трёх курсов. Перемежает серьёзные темы с лёгкими шутками, и когда звенит колокол, возвещающий об окончании занятия, я жалею, что следующая пара с ним будет только в конце недели.

– Что, расходимся? – вздыхает Рон, получивший выговор за ошибку, которую едва не совершила я. – Кто куда?

– Мне на четвёртый, – поднимаю указательный палец вверх, где находился кабинет зельеварения и другие лаборатории.