– Я пойду с вами, – упрямлюсь я.– Смотрела достаточное количество фильмов ужасов, чтобы знать, что разделяться ни в коем случае нельзя.

– Не глупи, Юль. Жизнь не фильм ужасов, а снаружи ливень. Ты заболеешь.

– Я боюсь сидеть тут одна, – признаюсь мужчине. – Просто боюсь. Пожалуйста, Сергей Дмитрич, не настаивайте. Я иду с вами, если вы уходите.

Он поджимает губы, но медленно выдыхает:

– Ладно. Тогда идём.

Хотя и идём мы довольно быстрым шагом, от бесконечного водяного потока с неба я, промокшая мгновенно, промерзаю до самых костей. Напитанная водой джинсовка становится просто ледяной. Зубы начинают стучать, я не чувствую онемевших от холода губ, рук и ног. Да и всех остальных частей тела. И замедляюсь, тормозя мужчину.

– Замёрзла, Юль? Ничего, немного осталось, потерпи, маленькая. – подбадривает Сергей Дмитрич и берёт меня за руку, буквально таща за собой.

Наконец мы добираемся до поста охраны, но сосед лишь отмахивается на предложенную помощь. И лишь на подходе к дому я вспоминаю, что оставила рюкзачок с ключами в машине соседа.

От досады хочется расплакаться, как маленькой девочке, но Сергей Дмитрич, едва выслушав о моей проблеме, тащит меня как на буксире к своей двери и втягивает в дом.

Ведёт сразу в кухню, щёлкая на кнопку электрического чайника. Я вся дрожу. Пытаюсь стянуть мокрую джинсовку, но пальцы деревенеют и не слушаются. Не выдержав, мужчина сам стягивает с меня грубую ткань, прилипшую к телу. Следом прямо на пол летит его рубашка.

Сергей Дмитрич напряжённо смотрит на меня, кидается в гостиную, чтобы сорвать с дивана плед.

Я протягиваю дрожащие руки к тёплой плюшевой ткани, но он качает головой.

– Это придётся снять, Юль.

Приговаривая что-то себе под нос, он заводит руки за мою спину и отыскивает собачку потайной молнии платья. Он не размышляет, я не думаю о последствиях.

Толстые мужские пальцы проводят по моим плечам, цепляя мокрую ткань, и тянут вниз платье. Я остаюсь лишь в мокрых кедах и трусиках.

Взгляд мужчины устремляется на сморщенные от холода соски, а у меня нет сил даже прикрыться.

Сергей Дмитрич накидывает мне на плечи плед, на мгновение прикрывает глаза и издаёт какой-то низкий утробный стон. Секунда, и я оказываюсь сидящей на столе, а мужчина быстро стягивает с меня кеды и сбрасывает свои туфли, выпрямляясь.

Он нависает надо мной, заглядывая прямо в душу. Мрачная решимость, читаемая во взгляде, сводит меня с ума, лишая воли.

– Я знаю только один самый быстрый способ отогреть тебя, – бросает он перед тем, как накрыть мои губы губами.