Не понимаю, что чувствую. С одной стороны, облегчение и радость, что меня защитили. С другой – злость, что не смогла со всем справиться сама.

Вот только сейчас в глазах адептов совершенно нет жалости, в них испуг и даже некоторое восхищение. Чем? Кем? Профессором?

Тогда почему они точно так же смотрят и на меня?

– Идти можешь? – спрашивает учитель, и я киваю.

Но ноги передвигаются плохо, и господин берёт меня на руки, точно медведь пушинку или отец своё дитя.

Жутко неловко, но боль и слабость накрывают такими волнами, что в глазах темнеет. Веки наливаются свинцом, и я открываю их, лишь когда в нос бьёт терпкий запах отвара из корней лотоса.

– Выпей. Это восстановит силы, – говорит мне женщина в белой мантии.

Оглядываю помещение, в котором оказалась: светлые стены, деревянные высокие стеллажи со склянками, стол с бумагами и ряды кроватей с белыми шорками. На одной такой я и лежу. А господина, принесшего меня сюда, не вижу.

– Спасибо, – шепчу лекарю и отпиваю отвар.

Корчусь от горечи, зато чувствую, как силы моментально напитывают тело.

– Пришла в себя? – появляется в дверях профессор Ронг.

Почему-то испытываю стыд от его взгляда. Чувство, будто провалила экзамен, который должна была сдать.

Коротко киваю.

– Оставьте нас, – велит господин лекарю, и женщина тотчас покидает помещение.

– Что-то болит? – интересуется господин Ронг.

– Нет, – сообщаю я, хотя спина в области лопаток ноет так, будто палкой отходили. Сколько же шаров в меня попало?

Профессор едва заметно усмехается, будто ловит мою ложь.

– Ты молодец, адепт Отта, – неожиданно выдаёт он. – Это правда, что ты выпустила серебряный щит?

– Что?

– Дюжина адептов утверждает, что ты отбила двойной заряд шаров, воспользовавшись сверхмощным щитом. Это так?

Моргаю, так как плохо помню, что именно там произошло.

– Я испугалась, сжала артефакт и сделала так, как вы учили.

– Как давно ты обуздала магию?

– Я всё ещё не нашла связь со своей искрой. Это вышло случайно. От страха, – сообщаю ему, а сама тем временем пытаюсь прислушаться к ощущениям внутри себя.

Магия… я опять её не слышу. Потому что ещё слаба?

– Говоришь, в первый раз?

– Вы не верите мне?

– Ну, почему же, – тянет он, а я не пойму, правда это или нет. – Тем интереснее. А теперь скажи, что ты не поделила с другими? Это ведь не первый раз, когда тебя пытаются наказать.

От воспоминаний о проруби и искрах в чане кожа покрывается ледяными мурашками.

– Я была той, кто остановил катастрофу на городской площади.

– Значит, у Арса на тебя зуб, – заключает профессор.

Он знает?! Знает, что это был Арс на площади?! И при этом короля не наказывают! Почему?

– Серебряный щит. Провидение, – перечисляет профессор, тут же смолкает, будто на камень напоролся. Щурится, внимательно всматриваясь в моё лицо. – Кто твои родители?

От этого простого вопроса внутри всё переворачивается. Если бы я только знала…

– Я сирота, – шепчу ему и тут же закусываю губу. Мама…

– Совсем ничего не знаешь?

Он не оставляет попыток разузнать, и это кажется подозрительным.

– Маму помню…

– Как её звали?

– Лора, – шепчу я, надеясь, что профессор что-то знает о ней. Не просто так ведь он спрашивает.

Но, судя по всему, господин Ронг ожидал другого ответа. На его строгом лице мелькает едва заметное разочарование.

Моё же разочарование куда глубже и болезненнее.

На секунду мне показалось, что я нащупала связь. Ниточку, которая приведёт меня к маме. Как же горько её терять…

– Понятно, – отвечает мужчина. – Возвращайся к учёбе. По поводу нападок больше не беспокойся. Никто не тронет тебя. Ректор в курсе ситуации.