- Не нарывайся, - шепчет мне, а потом начинает заливисто щебетать. - Вот же досада! Не переживайте, Ирис сейчас всё здесь уберёт. Чего стоишь, иди за тряпкой! Вы же подождёте парочку минут? Можем пока познакомиться побл…

- Рот закрой, - приказывает хам, скучающе вздёрнув бровь. - Время не тратьте. Вытирай сейчас.

- Но мне нечем, - едва не плачет Альваро. Крохотные слезинки собираются в уголках глаз, превращаясь в большие капли. Одно неосторожное движение, и они ринутся вниз, прокладывать дорожку по щекам к подбородку, а потом упадут на пол.

- Рукавом, - решает доконать её Каллахан, вбивая последний гвоздь в крышку гроба моего к нему уважения.

На столовую опускается звенящая тишина. Все присутствующие боятся пошевелиться и лишний раз не тревожить местную элиту.

Поэтому всхлип, сорвавшийся с губ Ирис, кажется особо громким и рвёт мне сердце на мелкие ошмётки.

- Вы совсем совесть потеряли? - тихо спрашиваю я, тщательно контролируя свой голос.

Такие звери, как они, чувствуют страх, питаются им, наслаждаются произведённым впечатлением. Если покажу слабость - другие получат негласное разрешение на травлю, и до конца выпуска я буду всеобщим изгоем.

- Ты с хоть понимаешь, с кем разговариваешь? - взвивается блондинка, но не стремится выйти из-за спасительной спины Каллахана. - Мелюзга совсем страх потеряла?

- Заткнись, - обрывает её Тэйран, а затем протягивает ко мне руку, хватается за подбородок и резко поднимает вверх, заставляя посмотреть в его бесстыжие глаза. - Это наши места. Наведи сама порядок и больше здесь не появляйся.

Каждой клеточкой разума понимаю, что я влипла дальше некуда. Он откровенно не прав, но в случае конфликта, на его сторону встанут все учащиеся, даже те, кто его боится.

Мысли путаются от смешанных эмоций: страх и притяжение, недоверие и заворожённость. Каждый вдох даётся с огромным трудом, а звук бьющегося сердца напоминает стук крыльев птицы, пытающейся выбраться из клетки.

Делаю глубокий вдох, а на выдохе неторопливо отвечаю:

- Мест в столовой меньше, чем количество учащихся. Как наш новый куратор, вы обязаны доложить об этом ректору Каллахану. Данный столик не может быть зарезервирован, поскольку все учащиеся имеют равные права.

- Кто-то равнее, - слышу чей-то шёпот.

Один из парней — сопровождающих Тэйрана тут же оборачивается, но смельчак уже притих.

- Услышал тебя, - от голоса ректорского сына мороз бежит по коже. Пальцы, сдавливающие челюсть до ноющей боли, расслабляются. Убрав руку с моего лица, он слитным движением сталкивает все подносы со стола и брезгливо морщится, кивая на ошмётки пищи, разбросанные по полу, - ешьте так, раз все места заняты.

Ирис не выдерживает первой. Срывается с места и убегает прочь, спрятав лицо в ладонях. Амариллис стоит за моей спиной, отстукивая зубами мелкую дрожь. Лица студентов обращены на меня, лишь только младший Каллахан рассматривает костяшки на пальцах с отсутствующим видом.

- Знаете, что? - делаю шаг к нему навстречу, вместо того, чтобы отступить, раз и навсегда признав сокрушительное поражение. - Вы сейчас не меня унизили. Вы обесценили труд поваров, которые душу вкладывают в приготовление блюд. Если кому и должно быть стыдно, так это вам, господин куратор первокурсников. Гадко не есть с пола, а сбрасывать туда еду, принижая результат чужих стараний.

Разворачиваюсь на пятках, каждую секунду ожидая удара в спину, и ухожу прочь под всеобщее гробовое молчание.

Фуф, вроде пронесло! Никто не бросается за мной в погоню, и я, выйдя в коридор, обессиленно прислоняюсь спиной к прохладной стене. Закрыв глаза, вслушиваюсь в частый цокот каблучков и слышу взволнованное: