Лерт достал из кармана кулон и сверил с чертежом. Он. Или очень на него похожий. Парень стал вчитываться в описание, а я сверяла чертеж с оригиналом. Долго и упорно, сопоставляя каждую черточку с иероглифом, пока Лерт изучал пояснения. Как оказалось, этот древний язык довольно сложно читать, а с учетом того, что многие вещи тут были зашифрованы, времени уходило в разы больше. А еще нам приходилось иногда меня места отсидки, так как были слышны чьи-то шаги.

– Есть что-то полезное? – после нескольких часов напряженного молчания решила все же спросить.

– Очень мало. Многие важные детали автор шифровал, в том числе и то, как заряжается артефакт. И на разгадку у меня может уйти не один день.

У меня перехватило дыхание.

Не один день…

– Лерт, у нас нет столько времени, – сказала тихо. – Видимо, придется идти к ректору.

– Не переживай, у нас есть еще завтрашний день. И кое-что я расшифровал.

Эх, надеюсь. Хотя у меня складывается ощущение, что без посторонней помощи нам не обойтись. Как бы нам ни хотелось продолжить изучение книги, но покинуть библиотеку пришлось. Хранитель, магистр Торвард, да и сама академия не позволит остаться тут на ночь. Сразу вычислит и в буквальном смысле выставит за дверь. Да и книгу заберет, так как это чтиво явно не для адептов. Так что пришлось спрятать фолиант и уходить так же тихо и незаметно.

У башни тектоников стояли магистры. Много, и все были нам незнакомы. Кажется, в академии всерьез решили бороться с вечерними и ночными посиделками.

– Похоже, в этот раз у нас не получится пройти в башню, – шепнул Лерт.

– И что делать? – взволнованно переспросила. – Занимать какую-то аудиторию?

На самом деле идея спать на полу или на парте меня совсем не прельщала, но сейчас я не видела иного выхода. Не на улицу же идти.

– Нет, мы не пойдем в аудиторию.

– А куда?

– Идем, – шепнул Лерт и, взяв меня за руку, повел к выходу из академии.

Он что, действительно решил ночевать на улице? Серьезно? Мы же замерзнем, что я ему и сообщила. В ответ Лерт только сказал, чтобы я не волновалась и доверилась ему. И я доверилась. Лерт и правда вывел нас на улицу, где крупными хлопьями шел снег, заметая и без того не особо расчищенные дорожки. Я поплотнее закуталась в мантию и прижала к себе вмиг озябшую совушку, которая так же, как и я, не понимала, куда мы направляемся. Лерт дошел почти до границы академии и притянул меня ближе.

– Держись крепче, – шепнул он, и мы тут же оказались в непроглядной, абсолютной тьме теневой стороны. У меня от неожиданности на миг даже дыхание перехватило. Пусть я ходила ими уже не в первый раз, но каждый раз для меня до сих пор как первый. Я даже в плечи парня вцепилась сильнее.

– Все хорошо, дыши глубже, – усмехнулся он, и я почувствовала, как он легко и бережно гладит меня по спине и волосам.

– Спасибо, Лерт, – улыбнулась в ответ. – Все хорошо. Но куда мы? Ты же говорил, что в академии теперь опасно ходить теневыми тропами.

– Все верно. Их отслеживают.

– Но куда мы тогда идем? Ты думаешь, что с улицы нас не отследят? Башню все равно просматривают.

– Мы идем не в башню, – ответил он, а я замерла. Не в башню? А куда же? Прежде чем я успела задать этот вопрос, Лерт сделал шаг назад, и мы ухнули вниз, словно упали в колодец. Голова моментально закружилась, а к горлу подступила тошнота.

Да уж, чувствую, я никогда не привыкну к подобным перемещениям.

И, похоже, Хоуп была со мной полностью согласна, так как вцепилась обеими лапками в мантию и испуганно чирикала. Она, в отличие от меня, к теневым тропам еще не привыкла. После пары минут «падения» мы вышли… не в академии. Тут был снег, а мы стояли с краю широкой улицы рядом с невысокими кирпичными домиками, откуда шел манящий аромат еды. Желудок громко заурчал, подсказывая, что пара пирожков в день – это не еда, а так, издевательство. Я же растерянно оглянулась.