– Хорошо, доложу Воеводину.

– Херцига так и не нашли?

– Сбежал, гад, вместе со всеми замами и телохранителями. Во всяком случае, ни на Суперклизме, ни вообще в Солнечной системе он не обнаружен. К тому же возникла проблема: никто не спешит помогать спецслужбам ловить преступников, как в былые времена. Каждый сам по себе, никому ни до чего нет дела, все заботы – о себе любимом.

– Это правда, – погрустнела Ярослава, отставляя чашку с селенчаем. – Наш мир становится всё более индивидуалистичным. Интернет не объединил, как утверждали социологи, а по сути глобально разъединил человечество. Люди всё в меньшей степени связаны друг с другом и всё в большей мере живут для себя. Уже и семьи стали не нужны. Как сказал один из нынешних теоретиков социума Сандомирский: главной болезнью общества стало одиночество.

Руслан улыбнулся.

– Анекдот вспомнил в тему, хочешь расскажу?

Ярослава заколебалась.

– Ты редко вспоминаешь хорошие анекдоты.

– Ладно, не буду.

– Рассказывай.

– Встречаются два приятеля, один говорит: «Знаешь, почему Анна Каренина легла под поезд?» – «Нет, почему?» – «Потому что не нашла ни одного настоящего мужика».

– Я так и предполагала.

– Извини, – развёл он руками виновато. – Я считал, что отсутствие настоящих мужиков – тоже болезнь.

– Это результат инфантилизации, в современном обществе психологически невыгодно взрослеть, ведь тогда придётся взваливать на свои плечи груз взрослой ответственности. Куда лучше оставаться «вечным ребёнком», жить ради развлечений и построения виртуальных миров. Нырнул в Сеть – и живи, не тужи, за тебя всё сделают другие. Вот и нет настоящих мужиков.

– Надеюсь, в твоём нынешнем окружении нет мачо? – сделал он строгое лицо. – А то заревную.

– Дурачок, – слабо улыбнулась Ярослава, – никто мне не нужен, кроме тебя.

Руслан потянулся к ней через столик, но она, быстро поцеловав его, встала.

– Я спешу, не буди в себе зверя.

Он разочарованно спрятал руки за спину.

Ярослава пошла к двери, но вернулась, оценивающе всмотрелась в его лицо с опущенными уголками губ, обняла, прижалась лицом к груди.

– Ты не представляешь, как мне хочется остаться! Вот закончится эта катавасия с ЗД…

Он замер, вдыхая волшебный запах её духов, обнял женщину, чувствуя такое желание защитить её от всех бед, что останавливалось сердце.

– Закончится… и что?

– Ты никогда не задумывался о детях?

– О детях? – удивился он. – Ну… если пофантазировать…

– Я хочу детей! Двоих, а то и троих! И чтобы мы жили вместе, отдыхали вместе и не мотались по планетам поодиночке. Или ты против?

Он сглотнул, боясь вспугнуть птицу счастья, обнявшую их своими крылами.

– Я бы… всё отдал… ради этого!

– Представляешь? Мы на берегу озера… палатка… костерок… дети купаются, визжат… а мы смотрим на них с берега.

– Представляю.

Руслан приподнял пальцами лицо Ярославы с закрытыми глазами, нежно поцеловал в полуоткрытые губы.

Она раскрыла затуманенные глаза, ответила на поцелуй, но быстро взяла себя в руки – железный командор Погранслужбы – и пошла к двери. Оглянулась.

– Я люблю тебя!

Дверь закрылась.

– Я тебя тоже, – ответил Руслан запоздало, всем существом желая подольше задержать любимую. Встрепенулся, улыбаясь во весь рот, глянул на себя в зеркало, – светлые волосы, светло-серые глаза, упрямый подбородок, – согнал улыбку с лица.

– Ну что, мачо Горюнов? Если тебя кто-то любит, значит, ты кому-то нужен?

Отражение скорчило рожу и рассмеялось.

Вопреки ожиданиям после решения проблемы с Суперструнником хлопот не убавилось, у «Сокола» появились другие задачи, и Воеводин, рассчитывавший отдохнуть, с грустью констатировал, что покой ему только снится. Работа требовала мобилизации всех сил, отдых же продолжал оставаться несбыточной мечтой.