— Вы что тут делаете? — спросил я открыв окно. - Ночь!

— Меня муж бросил, — невпопад ответила девушка.

— И вы с горя решили уйти пешком в монастырь? Ночью?

— Я узнала, что они на даче и поехала посмотреть на неё.

Вот же дура, восхитился мысленно я. Бабы неисправимы.

— И как?

Девушка в ответ тихонько заскулила, а потом и вовсе разрыдалась. Я проклял себя — сейчас бы уже домой подъезжал, вышел из машины и осторожно подошёл к девушке. Открыл дверь машины и тихонько подтолкнул внутрь девушку. Она села, даже не думая, я вернулся на свое место.

Втянул носом воздух. Нет, алкоголем не пахло. Легкими духами и ванилью пекарной. Я успокоился - мне казалось, аморальные личности пирожными пахнуть не должны.

— Давайте я отвезу вас домой, - миролюбиво предложил я.

— Я бездо-о-омная, — простонала девушка и разрыдалась ещё сильнее.

— Я не могу вас спасать, - резонно отметил я. — Я могу вас только отвезти.

— Завтра я смогу переночевать у подруги, - всхлипнула пассажирка из под капюшон. — А сегодня на вокза-а-але…

Я выудил из бардачка пачку салфеток, протянул девушке. Она трубно высморкалась и засунула уже использованную салфетку в карман пальто. Лица я её не видел, но она производила впечатление горько обиженного ребёнка. Её было поневоле жаль.

Я напомнил себе — человек не котенок и не щенок. Его нельзя подобрать на улице и оставить из жалости себе. Да и вообще, мне сумасбродной бабушки за глаза хватает.

— У меня квартира в городе есть, - тихо сказал я. — Я вас отвезу, но вы утром уйдёте, хорошо?

Девушка, поглощенная горем, казалось, меня и не слышала. А я подумал - если она вынесет из квартиры все, включая семейный антиквариат, это будет мне достойным уроком.

— А у меня никого кроме него, вообще не было — в нос, из-за слез сказала девушка. — А он мне изменял! А я даже не знаю, как с другими…

Я уже въехал в город. По пустым дорогам быстро долетел до дома, в котором давно не жил. Сейчас оставлю эту мадам и домой. Решено. Открыл девушке дверь, и вывел за руку, как ребёнка. Ладони у неё были совсем холодными, кожа гладкой.

Она послушно шла за мной. В подъезде кивнул консьержу, вошли в лифт. Только там понял, что я до сих пор не знаю, как она выглядит. Да, здесь в отличие от машины светло, но девушка ниже меня ростом, капюшон натянула и кроме макушки в капюшоне я ничего и не вижу.

Вот ограбит меня, вдруг подумал я, даже фоторобот составить не смогу. Перед дверью квартиры она вдруг испугалась.

— Мы куда?

— Переночуете, — терпеливо сказал я. - А потом уедете. Хоть к подруге, хоть в монастырь, хоть к черту на рога.

— А вы не маньяк?

— Нет. Честное слово.

Странно, но она мне сразу поверила. Кивнула, и капюшон чуть подпрыгнул в такт движению. Я отпер дверь и девушка вошла. Завозилась, снимая ботинки, аккуратно поставила их у дверей, прошла на кухню села на стул. Все так же в пальто, из глубин которого доносятся всхлипы. Я закатил глаза.

Вспомнил, что в аптечке была бабушкина валерьянки, от души накапал гостье в стакан с водой, пошёл инспектировать спальню, есть ли там вообще одеяла и подушки.

Когда вернулся, гостья была в коридоре. Ревела и натягивала свои ботинки.

— Вы куда? — поразился я.

— Я Рите позвоню… она спит конечно, но пустит. Простите.

Наступила одной ногой на шнурок второй, запнулась, начала падать. Я вздохнул - если уж начал спасать, надо спасать до конца. Подставил руки, успел поймать. Вздохнул полной грудью запах ванили напополам с валерьянкой. Успел увидеть кончик носа, который чуть блестел отражая свет далёкой лампы с кухни.