– Ого!

– Вот тебе и «ого». А ещё дамы в анабиозе не просто овощами лежали. На этом ковчеге впервые использовалась система обучения в виртуальном пространстве, приближённая к боевым условиям. Они космодесантники, Иван. Пусть и без реального опыта, но со всеми подобающими знаниями и навыками. Учти это, Переверзев. Нам с этими амазонками сотрудничать надо. Чует моя задница, их прибытие даёт нам серьёзный шанс на выживание там, внизу, на планете… Человечество возвращается на Землю, мы практически должны возродить цивилизацию. А космическое провидение прислало к нам этих женщин. И каких!

В этот самый момент освещение в каюте командора мигнуло, снизило яркость свечения на целую минуту, затем вспыхнуло с прежней интенсивностью. По полу и переборкам пробежала волна вибрации.

Над управляющей панелью в углу вспыхнул монитор экстренной связи, тревожный зуммер заставил заныть зубы капитана. Благожелательное настроение вмиг слетело с командора-прима:

– Дежурный, доклад! – не смотря на спокойный голос, лицо Монахова побледнело. Любая аварийная ситуация на орбите – это гибель людей. А их осталось так мало.

– Взрыв на шестой палубе «Надежды Евразии». Жертв среди персонала нет. Патиссон говорит, что предупреждал о старых коммуникациях, не выдержали нагрузки.

– Ох уж мне этот Патиссон, даром, что вундеркинд… Какие повреждения, дежурный?

– Со стороны станции обрыв двух энерговодов…пожар в четвёртой шлюзовой, уже потушили. Стоп. Докладывают монтажники. Сработала аварийная система сброса анабиозных капсул.

– Что значит сработала?! Вы что, там, охренели!? Почему системы ковчега до сих пор не обесточены?!

– Патиссон подсказывает, что аварийная система сброса шестой палубы полностью автономна от ИскИнов ковчега и срабатывает на любую угрозу разрушения корпуса вблизи гравитационной системы планет…

– Мда, не учли, не тяни, лейтенант.

– Произошёл сброс семи анабиозных блоков с капсулами. Их навигационные процессоры в настоящий момент выдали импульсы на маневровые посадочные двигатели…они идут к Земле, командор…

– Да я вас…с Патисоном и всей сменой…мммать! Астероидный пояс пылесосить будете, криворукие! Быстро мне связь с контрольным постом!

Монитор мигнул, картинка сменилась изображением шлюза, в котором застыла группа людей в скафандрах.

– Капитан Покобатько! Здесь командор. Что предпринимается для возвращения анабиозных блоков?

– Командор…что я могу? Выйдем наружу…погладим… попытаемся зацепить гравитационными фалами… но шансов… ноль в периоде. Они ускоряются, и гравитация… Можем просто не успеть. Полёты к Земле на управляемой технике запрещены вами же. Так что, попробуем, что получится. До связи…

Картинка погасла.

– Наглец! Ты воспитал, Переверзев? Всех на губу…нет вечными дежурными! Охренели, молокососы… Чего ржёшь? Там, между прочим, в капсулах наши амазонки. И если твои бравые космопроходимцы их не тормознут, сам будешь разговаривать с их капитаном! Что? Уже не смешно? Правильно. Давай пулей, даю карт-бланш на использование командорского катера. У него есть гравизахваты. Хоть кого-то спасём…

Спустя два часа в командорской каюте за столом в тягостном молчании расположились несколько человек. Монахов нервно барабанил по панели управляющего монитора. Капитан Переверзев сидел с неестественно выпрямленной спиной, уставившись взглядом в переборку и избегая смотреть на присутствующую здесь даму в давно забытой и архаично смотревшейся форме ОКС Земли.

Суровые складки залегли в уголках рта миловидной женщины, которой на вид можно было дать не более сорока лет. Голова, полностью лишённая волос, отсутствие бровей и ресниц смотрелись несколько экзотично, но общего впечатления не портили. Наконец, неловкую паузу прервала гостья: