Пару раз угодив в эту ловушку, Тео поняла: панибратство с подчиненными — это тупик. Начиная с первого дня нельзя ослаблять вожжи ни на секунду — или первым, кто вылетит из повозки на обочину, будешь ты. Наивная дурочка Тео.

Тео быстро усвоила этот урок. И Тео не ослабляла вожжи.

Налаживать дружеские отношения с Томом она начала только ради собственной безопасности. Но прямо сейчас, слушая наставительные рассуждения Соннеры, Тео очень хотела открыть рот — и внятно, громко и четко послать советчика нахер. Если он хочет низводить до уровня лошадей собственных слуг — вперед к сияющим вершинам. Но к Тому пусть свои психологические выкладки не применяет!

Коневод-виртуоз, мать твою. Гений-организатор.

— Благодарю за совет, — оседлав волну ярости, Тео смогла наконец-то разжать зубы. — Обязательно приму его к сведению. Кстати, господин Соннера… А вы не думали о том, что вино могут портить наемные работники? Вдруг вы не рассчитали степень давления и задели личные чувства кого-то из слуг? Обиженные люди способны на самые отчаянные поступки.

— Что?!... Нет. Нет, конечно! Не может быть. Это… — Соннера, побагровев, с захлебывающимся звуком втянул воздух в грудь. — Это невозможно! Никто из этих голодранцев никогда не решился бы… Никогда!

— Полностью доверяю вашему суждению, — кротко улыбнулась Теодора. — Уверена, вы хорошо знаете своих работников и можете оценить связанные с ними риски.

— Да. Могу. Да, — Соннера затряс головой, как боксер, пропустивший удар. — Это не слуги. Точно вам говорю. Это соседи.

— Ну что же, — улыбка Тео стала еще слаще. — В таком случае я приступаю к делу. Будьте так любезны, когда будете выходить, скажите Тому, что мне нужна его помощь. Хватит парню зря время терять. Оно не бесплатное.

— Конечно. Да. Вы совершенно правы. Не буду мешать вашей работе, — деревянным движением кивнув Теодоре, Соннера пошел к выходу. У самой двери он остановился, качая головой, что-то негромко пробормотал и заявил в пространство: «Нет. Эти олухи ни за что бы не посмели».

Тео не стала возражать. Зачем? Все возможные возражения Соннера придумает сам — когда будет вечером лежать в кровати.

Вот и отлично. Пускай подумает. Возможно, придет к правильным выводам.

Лошади, мать твою. Крохотный мозг, мать твою.

Да кто бы говорил про крохотный мозг!

— У кого крохотный мозг? — изумленно переспросил Том, и Тео поняла, что последнюю реплику произнесла вслух.

— А ты угадай.

— Ха, — ухмыльнулся Том. — Ну да. Соннере лучше бы быком родиться: силы навалом, а мозгов с воробьиное яйцо. Что делать будем?

Тео окинула взглядом пространство винодельни. Через ветхую деревянную крышу пробивались узкие лучи света, пыль парила в них золотым невесомым маревом. Вдоль стен стояли стеллажи с пыльными бутылками, какие-то загадочные конструкции из дерева, соединенные ржавыми металлическими скобами, и штабеля из ящиков. Прямо перед Тео возвышался внушительных размеров механический пресс, за ним — что-то вроде огромного чана, вокруг которого столпились бочки, как утята вокруг мамы-утки.

— Мда… — почесала в затылке Тео. — Я думала, помещение поменьше будет.

— Куда уж поменьше. Тут, когда ящики с виноградом встанут, и повернуться негде будет, — движением руки Том обрисовал пространство, которое займут гипотетические ящики.

— Да? Тогда хорошо, что маленькое. С большим мы бы и за год не справились, — расстегнув саквояж, Тео извлекла из него длинный лабораторный фартук и нарукавники. От жесткой ткани несло острым аптекарским запахом, в котором переплетались знакомые, но совершенно неопознаваемые ароматы. — Ты берешь на себя верх. Лезь везде, куда физически можно залезть, а если нельзя — возьми стремянку. Мне остается нижний ярус. Помнишь, что нужно искать?