Я закусила губу, чтобы не расплакаться. Меня давно не трогали мерзкие слова мужа, но сегодня они были отчасти правдивы. Меня все еще мучала совесть. Слава богу, что не чувство вины. От него меня Миша избавил напрочь.

Ничего не ответив, я сунула кучей в чемодан белье и закрыла крышку, покатила его к выходу.

Муж не унимался.

- Вот опять. Убегаешь, молчишь. Потому что крыть нечем, да?

- Отстань, - только и бросила я.

- Откуда тогда такие деньги, Катя? Ты выиграла в лотерею или продала золотой унитаз из своего кукурузника?

Я с трудом понимала, что несет этот придурок.

- Миш, какие деньги?

- Долги, Катя. – пояснил он наконец. – Все заплачено. И не мной. Я, признаться, рад, что ты не стала кривляться и продалась на рейсе. Давай наконец все забудем…

Мне все еще трудно было понять, что имеет в виду Миша. Фраза об оплате долга наталкивала на выводы. Однако поверить было сложно.

 Я разберусь с этим чуть позже. Сейчас мне хотелось только одного – уйти.

Миша все никак не мог поверить и закрыл мне выход.

- Катя, - угрожающе тихо произнес он мое имя. – Если ты сейчас уйдешь – это конец. Я не приму тебя обратно.

Смех вырвался изо рта икающим карканьем.

- Уйди с дороги, - потребовала я.

- Нет, - продолжал упрямиться почти бывший муж. – Ты еще мне должна.

Мой смех стал совсем истеричным. Я почти плакала.

 - Что еще, Миша?

- За квартиру. Ты жила здесь. Мы договаривались. Я покупаю еду, ты платишь аренду.

Я все-таки заплакала. Мишу это не тронуло. Он хладнокровно наблюдал, как я достаю телефон и перевожу ему на карту сумму аренды.

Только после этого он отошел от двери и позволил мне уйти. Пытаясь вызвать такси, катить чемодан и не рыдать в голос, я зашла в лифт. Мой телефон, оказывается давно разрывался от звонков Юли.

Я приняла вызов, шмыгая носом, вместо «алло».

- Катя, где ты? – потребовала ответа подруга.

- Дома. Вернее, у Миши. Забирала вещи.

- Что? – Взвизгнула Юля.

- Ты одна пошла? И он дома был? Почему не сказала мне?

- Не знаю, - продолжала я говорить сквозь всхлипывания.

- Он обидел тебя? Ударил?

- Нет. Просто потребовал еще денег. Ну и наговорил… дерьма всякого.

Я длинно втянула сопли, вытерла нос кулаком, на секунду отпустив ручку чемодана. Нелепо хихикнув сквозь слезы, я смогла выдавить из себя сарказм:

- А еще Миша рехнулся. Сказал, что долг заплачен мной. Вот кретин.

- Он не кретин, Кать. – неожиданно вступилась за бывшего Юля. – Его долг погашен, твои расписки уничтожены.

Я так и села прямо на лавочку у соседнего подъезда, до которого успела дойти пока мы говорили.

- Ты сейчас у него? Я рядом. Могу тебя забрать.

- Да, я около дома. Стоп, Юль. Как это погашено все?

- При встрече, - бросила подруга и отключилась.

Я с ностальгией вспомнила время, когда училась в универе и курила, как паровоз. Тогда сигарета казалась мне отличным антистрессом. Сейчас я даже представить себе не могла, что закурю, буду вонять, как пепельница. Но курить все же хотелось. Потому что просто сидеть и ждать Юлю было невыносимо.

Несколько минут показались мне вечностью. Но мой любимый юрист приехала быстро, закинула вещи в багажник, а меня на пассажирское сидение.

- Что все это значит? – потребовала я ответа.

Юлька вынула сигарету и прикурила. В машине она себе такого не позволяла. Значит и ее сегодня судьба не пощадила.

- Ко мне утром приехал Роман Звездин. Знаешь такого?

- Угу, - ответила я, чувствуя, как начинает мутить.

То ли от терпкого запаха дыма, то ли от новостей, которые мне совсем не нравились заранее.

- Он заявил, что готов оплатить твои долги. Напрямую. Немедленно. Я бы полезла в бутылку, но признаюсь честно, мне насрать на процедуры, когда дело касается тебя. Я ведь навела справки о твоих кредиторах, но понятия не имела, как с ними связаться. Звездину хватило одной фамилии и пятнадцать минут. Потом мы поехали, и он отдал этим браткам все до копейки. Наличными, Катя! Ты можешь себе такое представить?