На последних словах он усмехнулся. Потом нахмурился и схватил письмо, лежавшее на столе поверх бумаг.

– Здесь ректор школы Святого Павла в Дарджилинге подтверждает свое согласие взять Джейсона уже в следующем триместре. Эта школа устроена по образцу лучших английских пансионов. Полагаю, по крайней мере первое время Джейсон будет жить там и приезжать к нам на плантации только на выходные. Так он сможет быстрее привыкнуть к новой обстановке, и ему не придется каждый день тратить время и силы на дорогу домой.

– Но Хелена! Она же женщина и…

– Ах да, совсем забыл, слабый пол! – Невилл насмешливо покачал головой. – Согласитесь, это не про нее. – Внезапно его лицо стало серьезным. – Лев узнает львицу с первого взгляда. О ней вам точно не стоит беспокоиться. – Невилл пристально посмотрел на миссис Браун. – Хелена в надежных руках, поверьте.

В его голосе зазвучали теплые нотки, которых она раньше не слышала и меньше всего ожидала услышать. Обескураженная, Маргарет не могла найти удовлетворительного объяснения поведению Невилла, а потому просто отдалась внезапному чувству, заставившему ее поверить его словам. Это принесло ей бесконечное облегчение, так что старушка сама застыдилась своей легкомысленности и опустила глаза.

– Ни за что!

– Хелена, прошу тебя, он считает, что ты…

– Нет и еще раз нет! У меня траур, и это…

– Я не помешал? – Ян Невилл встал на пороге комнаты, прислонившись к дверной раме. Оживленный разговор Маргарет и Хелены разносился далеко по коридору. Безмолвно стоявшая в углу Джейн присела в книксене. На лице Маргарет застыло выражение отчаяния, глаза Хелены возмущенно блестели. При виде Невилла она покраснела от ярости и, забыв все приличия, бросилась на него, окутанная бирюзовым шелком нового халата с развевающимися на бегу воланами.

– Дьявол! – закричала она. – Чего ты от меня хочешь? Это ужасно! И тебя не волнует, что я до сих пор хожу в трауре, бессердечный, холодный хлыщ!

– Джейн, миссис Браун, я прошу оставить нас одних, – торопливо произнес Невилл.

Его голос несокрушимой стеной встал на пути исходящей от Хелены волны гнева. Стоило Маргарет закрыть за собой дверь, как Невилл грубо схватил супругу за руку.

– Я не потерплю таких речей в присутствии прислуги. Когда мы одни, обзывай меня какими угодно словами, но при них… держи себя в руках!

– Пусти, – прошипела Хелена, красная от стыда и гнева.

Она вырывалась изо всех сил, но пальцы Невилла лишь крепче сжимались вокруг ее запястья.

– Ты забываешься! – продолжал он. – Я – господин в этом доме, а ты – моя жена и должна меня слушаться. И я буду напоминать тебе об этом, по крайней мере пока ты не перестанешь вести себя как глупая гусыня…

– Да, ты принудил меня стать твоей женой, но я не твоя собственность, – в тон ему отвечала Хелена. – И ты не заставишь меня появиться на людях в этом бесстыдном наряде.

Он остановил на ней взгляд, который заставил ее замолчать, но который она тем не менее выдержала, тяжело дыша и дрожа от ярости.

– Ты права, это бесстыдное платье, – сказал наконец Невилл. – Но и ты не монашка, а потому не стоит устраивать представлений.

– Пусти меня немедленно, ты, проклятый ублюдок…

Хелена дернулась, пытаясь достать его свободной рукой, но в этот момент голова ее метнулась в сторону от сильного удара по лицу, который сбил ее с ног. Хелена камнем упала на кровать и, размазывая по щекам слезы, удивленно посмотрела на Яна.

– Никогда не называй меня ублюдком, слышишь?

От его шепота по спине Хелены пробежала холодная дрожь. В дверях Невилл обернулся.