Теперь же быстро не получилось бы при всем желании. Да и к тому же не он ли неделю назад дал себе обещание рискнуть? А обещания надо выполнять.

И Кейвин пошел, поковылял, с трудом переставляя ногу и ставшие непомерно тяжелыми костыли. Сердце замерло, когда он подошел к противоположному краю площадки. Сумка лежала, зацепившись за каменный выступ. Иначе бы или сама, или от ветра все-таки скатилась бы вниз.

Маг начал примериваться, как бы ее лучше поднять и не грохнуться вниз, и услышал хлопанье крыльев. На встречу с нарушителем границы летел дракон. И прилетел он быстрее, чем Кейв смог подобрать свою пропажу.

Огромный. Антрацитово-черный. С костяными наростами на голове и по хребту. Первый же взмах крыльев едва не сбил и без того неустойчиво стоящего мага с ног. И утробный рык, перешедший в рев, был явным предупреждением даже для самых непонятливых. Но Кейвин стоял. Он впервые не спешил уходить, а с восторгом во все глаза рассматривал летающего ящера во всей красе. Страшной и величественной.

Одна только голова дракона была размером почти со всего Кейвина, в зубастой пасти маг без труда поместился бы целиком, разве что слегка согнувшись. Глаза с вертикальным зрачком и желтой радужкой горели недобрым огнем. Когти на четырехпалых лапах размером с мужскую ладонь. Зверь был ужасен и прекрасен одновременно, и Кейвин не мог сдержать своего восхищения.

Следом за ревом вырвалось пламя, пока маленькое, но Кейв не сомневался, что с такого расстояния дракон сожжет его без труда.

Маг посмотрел в желтые глаза и перевел взгляд на сумку.

“Я пришел за своим”, — четко подумал он, используя эмпатию на всю и подбирая как можно более яркие образы.

А через секунду перед ним вспыхнуло пламя, высокая стена взметнулась вверх, жар опалил лицо, кажется, даже запах горелого появился. Еще немного — и человек сам вспыхнет, как спичка. И если бы Кейвин мог — убежал бы, настолько страшно и реалистично все было. Сейчас же собрал волю в кулак и отогнал видение того, что с ним может случиться. Рядом с драконами невозможно чувствовать себя сильным эмпатом. В сравнении с ними его способности — лишь жалкая подделка.

Но все же их хватило, чтобы создать в голове эмпатический щит. И маг сделал шаг вперед.

Оскал ровных острых зубов стал ему ответом. А ведь этот дракон легко может реализовать отправленное им видение.

Но Кейв не отступил. Еще шаг. Оглушающий рык. Взмахи крыльев подобны урагану. Маг пригнулся и оперся на здоровую ногу. Нагнуться, не потеряв равновесие и не делая резких движений, подхватить левой рукой сумку и закинуть ее на плечо. Отступить.

Такие простые действия под страшным взглядом и без костылей-то дались бы сложно, а уж будучи поломанным и побитым — и подавно. Но Кейв справился. И не преминул отметить для себя, что если бы не маячивший перед ним дракон и перспектива быть не сожженным, так растерзанным (людей драконы, вопреки расхожему мнению, не ели), то ковырялся бы он с сумкой куда дольше.

Теперь осторожно, не поворачиваясь спиной, по шажочку отходить назад. Еще дальше. И вот граница пройдена, но улетать дракон не спешил. Он так и смотрел на человека, работая исполинскими крыльями и поднимая столбы пыли и каменной крошки с гор. Это длилось минуты три, а потом ящер, убедившись, что больше нарушитель на их границы не посягает, улетел. Но недалеко. Кейвин продолжал чувствовать его, сильного, разозленного, яростного. Но разумного. Не по-человечески, а по-своему. Со своим интеллектом и пониманием мира и его устоев. Которые так бессовестно попирает один маг, раз за разом вторгаясь в их владения.