-Но вы должны подписать у начальника, - девушка протянула мне листок назад, - я не могу принять заявление без подписи непосредственного начальника. И отработать две недели вы должны.

-А вы передайте его сами, пожалуйста, - попросила я. - Отрабатывать я не буду, если не подпишет по собственному желанию, пусть по статье увольняет.

Вышла из здания и вздохнула свободно. Ни грамма сожаления у меня не было. Наоборот, было чувство, что я сбросила ненужный груз.

-На обед мы не успеваем, - сказал Фёдор, - предлагаю перекусить шаурмой. Или ты такое не ешь?

-С удовольствием! - засмеялась я.

Я люблю уличную еду, но Матвей всегда кривился и никогда не позволял мне покупать на улице даже мороженое. Сейчас мне самой было удивительно, а почему я безропотно ему подчинялась? Нет ответа.

Мы вышли из машины у небольшого сквера, и Федор принес вкусно пахнущую шаурму. Как же это здорово, сидеть на лавочке и есть, не думая, как ты при этом выглядишь, соблюдаешь ли этикет, а еще выпить кофе из бумажного стаканчика.

Блаженство прервал телефон, звонил начальник дизайнерского отдела.

-Ольга, что за дела? С чего это ты вдруг решила уволиться, даже не зашла, - сердито выговорил он мне, - я тебе что плохого сделал?

-Виктор Иванович, вы ничего плохого не делали, но так сложились обстоятельства. Извините меня, пожалуйста. Недоделанных проектов за мной нет. Новое задание я еще не получила, так что мой уход вреда отделу не причинит...

-Да что б тебя, Звягинцева! - вызверился начальник. - Мне как это хозяину объяснять? Ты же у нас на особом положении.

-Я думаю, ничего объяснять не придется, - ответила я. - Всё уляжется само собой, вот посмотрите. Не переживайте.

В усадьбу мы вернулись, когда солнце уже почти завершило свою работу. Ефросинья Викентьевна ждала меня в той же самой малой гостиной, где мы накануне ужинали.

-Жан выяснил адрес хозяина собаки, он живет на окраине города, в частном секторе. Я отправила туда Андрея, это наш начальник охраны. Как прошел визит к жениху?

-Я забрала то, что хотела, - коротко ответила. - И написала заявление об уходе на работе.

-Тогда я расскажу тебе, в чём будет заключаться твоя работа, - кивнула Ефросинья Викентьевна, и задумалась. - Честно сказать, я и сама не знаю.

Я растерялась, а женщина махнула рукой.

-Дел у нас с тобой будет много. Я сейчас расскажу тебе о моих планах. Реставрация поместья практически завершена. И я планирую открыть пансионат для детей. Одиноких детей, без попечения. Пойдем, пройдемся и я всё покажу.

Мы вышли из дома, и свернули к правому крылу.

-Здесь подготовлены спальни, - сказала Ефросинья Викентьевна, когда мы зашли в здание, - на первом этаже для мальчиков, на втором - для девочек. Всего по пять спален. И на каждом этаже комнаты воспитателей.

Она открыла первую дверь, я увидела светлую комнату, где стояли три кровати, столько же шкафов, тумбочек и столов. В отличие от дома мебель здесь была современной. Стены были покрашены в бежевый цвет, над каждой кроватью висели постеры с видами чудес света.

-Красивая комната, - сказала я, - удобная и уютная. И очень хорошо, что для каждого ребенка предусмотрена своя мебель.

-Здесь же, на первом этаже, столовая, кухня и кабинеты, - продолжила Ефросинья Викентьевна , - а на втором библиотека, комната отдыха и комната для игр.

-Ефросинья Викентьевна, получается, что всего будет тридцать детей? - уточнила я. - А какого возраста?

-Вот! - повернулась она ко мне. - Этот вопрос не дает мне покоя. По какому принципу отбирать детей? Взять всех одного возраста? Первоклашек?