– Это абсолютно неопасное дело. Да и срок выполнения короток – через три дня я вернусь, – главное, что в этот момент я действительно в это верила.

– Будь осторожна, Жень, – попросила меня тетя.

ОСТОРОЖНОСТЬ! Это первое правило в «работе» с вором, решила я на обратном пути к зданию РОВД. Я подрулила к крылечку служебного входа, приткнула свой «Фольк» между старенькой «Волгой» и чьей-то «Тойотой» и заглушила двигатель.

Электронные часы на рабочей панели показывали одинадцать часов сорок пять минут… Холодное солнце светит прямо в лобовое стекло. Редкие прохожие, закутанные в теплые шарфы и куртки, спешат куда-то по тротуарам и пешеходным переходам. Я опускаю темные очки на нос, закуриваю, приспускаю стекло, выдыхаю табачный дым на улицу, изредка поглядываю на часы. Я жду… одиннадцать пятьдесят… одиннадцать пятьдесят пять…

«Лившиц пошел на сговор с полицией. Согласился предать Коллекционера. Будет работать под моим контролем. Можно ли в это поверить? С одной стороны, да – он спасает свою шкуру, сомневаюсь, что ему улыбается перспектива провести ближайшие несколько лет за решеткой. Но с другой стороны… – прокручиваю я в голове. – С другой стороны… Я не имею ни малейшего понятия относительно того, насколько сильна связка Коллекционера со своими наемными ворами. Ничего не знает об этом и Морозов. Но Лившиц признался в том, что он работает на Коллекционера, и это позволяет предположить, что вор не испытывает сильной зависимости от своего нанимателя. Хотя… Что может помешать Лившицу с такой же легкостью, как он предал Коллекционера, забыть и о своей договоренности со следствием? Я?.. Не исключено, что господин Лившиц еще выкинет какой-нибудь фортель»… – последняя мысль мелькнула у меня в голове в ту секунду, когда тяжелая металлическая дверь служебного входа отворилась, и на пороге появился Дима Лившиц.

В потрепанном старом плаще, руки засунуты в карманы, небритый, всклокоченный… С минуту он постоял на крыльце. Запрокинул голову, глотнул свежего воздуха, замер так на секунду… Я сидела за рулем, ждала, когда он меня заметит, и украдкой изучала этого человека. Лившиц встрепенулся, как собака, стряхивающая дождевые капли со шкуры, одним движением руки взъерошил волосы, расправил плечи и огляделся по сторонам. Он почти сразу заприметил мою машину, улыбнулся уголками губ (наигранно? хитро? издевательски?!) и двинулся вперед.

– Привет! – словно мы были давними приятелями, выдал Лившиц, забираясь в машину.

Я проигнорировала его обращение.

– Куда поедем?

Вор устроился на соседнем со мной сиденье, доверительно заглядывал в глаза и вроде дружелюбно улыбался. Я не разделяла настроя своего напарника – хмурилась и всем своим видом показывала, что мы «друзья по необходимости».

– В гостиницу. Как и было оговорено, – сухо ответила я, повернула ключ зажигания, машина медленно поползла вдоль тротуара.

– «Реванш?» – проявил любопытство Лившиц. – Это центр города? Я с Тарасовым знаком исключительно по автомобильной карте…

Я старалась следить за дорогой и боковым зрением наблюдала за Лившицем. Вор пару минут сидел молча, потаращился в окно, потом резко обернулся ко мне и спросил:

– Ты куришь? Можно сигаретку одолжить?

– В бардачке, – коротко ответила я.

– Отлично! – обрадовался мошенник, раскрыл бардачок, сцапал пачку «Парламента» и щелкнул зажигалкой. – Наконец-то чувствую себя человеком, – делая первую затяжку, протянул вор, выдохнул табачный дым и откинулся на спинку кресла. – Ты даже представить себе не можешь, как паршиво было в тюрьме без сигарет…