Неотесанная, тупая и грубая. Местные сделают все, чтобы избавиться от незваного «пси». Душу Онера Хассера грызли сомнения. Правильное ли он принял решение? Одно дело – то, что он хочет от мира, а другое – возможно ли это. Впрочем, пути назад уже нет. В Маэр? Да чтоб его Дух Опустошения побрал!

Онер так задумался, что не заметил, как оказался на чьем-то дворе. Двор был не огорожен и казался заброшенным – никаких следов хозяйства не наблюдалось. Посреди него находился большой покосившийся дом с распахнутой настежь дверью. Чувствовалось, что в нем не живут, но бывают часто. Рядом с домом стояли два крепко сбитых мужика. Они яростно спорили между собой, размахивая руками. Онер чуть не расхохотался.

«Не иначе, как местные власти! Ноги у Контролирующего сами собой в Центр Контроля ведут, даже если его и нет».

Деревенские мужики, стоящие на дворе, восприняли улыбку Хассера совсем по-другому. Они отнесли ее на свой счет и улыбнулись в ответ.

– А, давешний геопсихолог явился, – сказал один из них, крепко сбитый мужчина среднего возраста, протягивая Онеру руку. – Тебя, кажется, Они зовут?

– Да, мастер Вейн. Надо же, помнишь…

– Ну и зачем тебя к нам опять принесло? – прищурился Вейн.

– Жить у вас буду, – выдохнул Хассер.

– Жить, значит, будешь… И женщину, значит, привел, – наклонил голову Вейн. – Только селить вас с ней некуда. Вдова, у которой ты тогда жил, к Отцу Мертвых отправилась. В ее доме нельзя. Да и работы у нас для вас нету.

– Я сам поработаю, – сказал Хассер.

– Он сам… Надо же, бледная городская немочь! – Мужик стал распекать ученого: – Контроль, зарасти оно все сорняками! Ты бы посмотрел на себя. В чем только ум держится?

– В теле, – широко улыбнулся Онер.

Вейн хмуро махнул рукой.

– Ну, ядрен корень с вами. Живите, работайте, – строго сказал он. – Только жить будете на околице. Ты по ночам станешь в лес шастать, уж я тебя знаю. У нас с этим строго…

Онер молча кивнул.

– Где вам селиться – это к нему, – указал Вейн на большого мужчину со спутанными волосами. – Бабу свою потом сводишь к знахарке. Ну, бывай, корень ты бледный… – Он развернулся и двинулся прочь.

Второй мужик, на которого указал Вейн, неуверенной походкой направился в сторону Хассера. Социоматик тут же узнал его и удивился. Певен Некор, деревенский плотник и столяр, был на себя не похож. В его взгляде читались рассудительность и смущение. Последнее удивительным не казалось: еще недавно Певен, которого в деревне все звали не иначе, как «тупой Пев», часто бывал пьян и редко покидал задний двор собственного дома. Онер запомнил столяра потому, что тот был отцом странного мальчика, Виля. Никаких иных достоинств в нем не наблюдалось. Социоматик вспомнил, как Пев однажды осыпал его грязными ругательствами, увидев возле ограды своего дома.

– Звиняй меня, молодой, – пробурчал Пев, стараясь не смотреть в глаза Онеру. – Сейчас мы найдем, где тебе жить. И ей тоже. – Он бросил быстрый взгляд на Ийю.

– Что ты тут делаешь, дядя Пев? – с удивлением спросил социоматик.

Столяр смутился окончательно и уставился в пыль под ногами.

– С тех пор, как я бросил пить, меня взяли помощником старосты. Не знаю, как оно получилось…

Онер вгляделся в Пева. Сразу стало очевидно, что ему изменили энергетический контур. И сделать это мог только один человек. Его сын, Виль. Социоматик заметил, что Ийя тоже внимательно смотрит на мужика и слегка улыбается. Онер ощутил живой интерес. Только прибыл, а здесь уже пахнет исследованием.

– Дядя Пев, а можно, мы будем жить у тебя? – спросил ученый. – Твой дом стоит на околице, все, как положено. И платить буду щедро.