– Стой, сестра, – раздался глухой голос. Он напоминал рокот прибоя. Этот голос Эмин узнала бы всегда и везде. Ее названый старший брат.

– Юйг, – она промолвила его имя и внутренне сжалась.

– Ничего, младшая, – ответил ей тот, сочувствуя. Эмин ощутила, что ее словно с ног до головы захлестнуло соленой волной океана. Стало заметно легче.

Перед женщиной соткался из воздуха немолодой зохр в одежде матроса. Обнял за плечи, погладил по голове, как девчонку. В душе Эмин боролись бессилие, стыд и гнев.

– Только стыд, сестра, из всего этого правильно, – сказал зохр, ощутив ее чувства. – Но и он пройдет, ты сама знаешь. Жди, и все это когда-нибудь закончится.

Эмин поежилась. Юйг не сказал, что пройдет и как кончится. Впрочем, она сама поступила бы так же, разговаривая с кем-то из младших. По-другому – нельзя.

– Теперь о твоем стыде, Эмин, – обратился к ней старший брат. – Вернее, о его причине. Только что ты кричала, что силы – слепые. А сама ты чему учишь? Тому, что настоящая сила ведет, так? А о том, что она может вести только к свободе, ты умалчиваешь и правильно делаешь. Пусть думают сами. Развязывают узлы предопределенности, ограничений. Пусть сами рождаются в мир. Пока бабочка не сформировалась, ее место внутри куколки. Я прав, сестра?

Эмин смолчала.

– И развязывай дальше сама свои узлы, – подытожил Юйг. – Теперь поговорим о детях, к которым ты так рвалась.

– Завязка узла кармы, – печально произнесла женщина.

– Тебе всё узлы. Ты о чем-то другом думать можешь?

– Как ты сам это видишь? – поинтересовалась она.

– Создание новой тактической пары.

– Они смогут перевернуть мир? – Эмин спросила сдавленным голосом.

– Они молоды. Они, в отличие от тебя, могут действовать. Справятся ли мальчишки – зависит от них. И перестань вешать на них свою старую дурь! Тебе нечего дать им. Так что оставь их в покое.

Эмин не выдержала и разрыдалась, прижавшись к плечу брата. А Юйг уже думал, объемно и четко, передавая образы младшей сестре. Она видела – в небесах ключ, который был еще чем-то. И его открывал другой ключ.

«Матерями могут быть лишь молодые женщины. Подожди, еще не наступила твоя настоящая юность, сестра…»

В это же время на земле, у берегов залива Зохр-Ойд, люди видели странные вещи. На восточном склоне неба трепетало сияние. То разгоралось, то гасло. Его окружал грозовой фронт. Не затмевал, а шел с двух сторон. Обнимал тучами, словно руками. А признаки наступающей бури вдруг почему-то ушли, и даже в разрывах туч стали видны ясные звезды.

Четыре дня, которые корабль провел в плавании к Калайскому архипелагу, стали испытанием для членов команды. Два подконтрольных капитану подростка днем и ночью сидели, запершись в каюте, и только корабельный кок время от времени навещал их. А иногда и того не пускали. Из-за двери матросы слышали тихий, но яростный спор.

– Мы должны драться! – настаивал Тед. – Никто из этих морских сопляков не владеет даже основами борьбы зохр. А я даже глазами их всех положу! Они – суеверные идиоты. Стоит им увидать глаза зохра…

– Сразу лезут под мебель? – иронично спросил Аль.

– Еще как!

– Ну и много полезли уже?

– Да один. Еще дома. Там, в кабинете отца, один купчик…

– От глаз отца небось? Не от твоих?

– Да…

– Отец твой у нас кто? Полноправный властитель. А твои глаза, Тед… Извини, они тогда находились значительно ниже глаз купчика. Он смотрел на тебя сверху вниз. Еще раз извини. – Аль опустил взгляд. – А теперь насчет борьбы зохр. Сколько времени ее изучают?

– Тридцать лет.

Рыжий окинул фигуру товарища взглядом художника. Мышцы хороши, но это – явно природа, а не тренировки. И недостаточно гибок.