– Та-ак… подробности? Что за приборы? – хмуро сказал Завидич.

– Ну, например, такие как мой резак, сварочные аппараты, сигнальные системы… – начал я перечислять.

– Это вроде того, чем ты окружил свое жилище на свалке? – уточнил дядька Мирон. Я кивнул. – А сварочный аппарат – это что такое?

Я на миг замер… и хлопнул себя ладонью по лбу. Точно! Как я мог забыть?! Здесь же до сих пор не знают артефактной сварки! Видел же, видел на меллингской верфи, как работают с металлом! И с силовым набором, и с обшивкой… все на заклепках…

Когда я сорвался с места и понесся в свою комнату, Завидичи проводили меня недоуменными взглядами. А после демонстрации работы резака во всех возможных режимах дядька Мирон глубоко вздохнул…

– И это прочно? – поинтересовался он, рассматривая результаты сварки.

– Именно это – не очень, – честно ответил я. – Но могу сделать аппарат, скрепляющий металлы надежнее любых заклепок. У меня был такой на свалке, пришлось бросить. Громоздкий.

– М-да… это, конечно, не шкатулки-накопители, но… ох, Кирилл, и задал ты задачку. – Завидич покачал головой и, помолчав, спросил: – И что, сложно эту штуку сделать?

– Да нет. – Я пожал плечами. – Если использовать пресс с рунной матрицей, за день можно пять-шесть таких устройств собирать. В одиночку, разумеется…

– Знаешь, а я бы занялся таким производством… – протянул дядька Мирон, и я улыбнулся.

– Вообще-то именно на это я и рассчитывал. Должен же кто-то вести дело, пока мы с Хельгой порхаем в небесах.

– Та-ак… дочка, Елена уже ушла, сделай нам чайку. А мы с Кириллом пока обговорим условия сотрудничества, – произнес дядька Мирон, и Хельга, покачав головой, молча ушла на кухню. Мой опекун дождался, пока она скроется за дверью, и повернулся ко мне: – Итак…

Надо отдать должное дядьке Мирону, он не стал сразу лезть в дебри юриспруденции и ограничился лишь основными моментами. Так что за те полчаса, что Хельга отсутствовала, мы успели распределить основные обязанности по устройству мастерской и наши доли. Завидич брал на себя организацию производства, закупку необходимого оборудования и подбор рабочих, а я должен был предоставить образцы для рунных матриц и схему сборки тех самых резаков. После перечисления мною возможной продукции опекун решил остановиться именно на них. Остальное отложили на неопределенное «потом». Вот так и начал осуществляться мой план…

Переговорить с братцем наедине Хельге удалось только следующим утром, да и то недолго. Успела поймать до того, как он сбежал на очередную тренировку к соседям. Правда, для этого пришлось подняться на добрый час раньше, но другого выхода у нее не было. К моменту возвращения Кирилла от Горских сама Хельга уже должна была быть в конторе у Гюрятинича.

– Зачем тебе все это нужно, Кирилл? – спросила девушка, стоя в дверях спальни подопечного ее отца.

– Что именно, сестрица? – откликнулся тот, сноровисто шнуруя высокие ботинки на мягкой подошве.

– Мастерская, дирижабль… все это?

– М?.. – Юноша разогнулся, притопнул ногой и, убедившись, что обувь сидит как надо, смерил Хельгу задумчивым взглядом. Помолчал… – Скажи, сестрица, сколько лет твоему отцу?

– Э? – От неожиданного вопроса лицо Хельги вытянулось от удивления. Впрочем, девушка быстро справилась с эмоциями и ответила на заданный вопрос: – Сорок шесть.

– Вот именно. Мужчина в самом расцвете сил, – кивнул Кирилл. – Если не веришь, спроси у тетушки Елены. Она подтвердит… если захочет, конечно.

– Кирилл! – запунцовев, воскликнула Хельга.

– Кхм, извини… – Юноша весело улыбнулся и, взъерошив пятерней волосы на затылке, пожал плечами: – Я не хотел тебя смущать. Просто представь, каково ему сидеть без дела на шее собственной дочери? Он же скоро на стену полезет от скуки!