Остаток вечера она пребывала в смятении. Городские пейзажи и лица проплывали мимо сознания. В парке они втроем зашли в пиццерию (Элис ела без аппетита, с той же упорной сосредоточенностью, какую видела у матери), прогулялись вдоль берега, у моста. Молодой месяц отбрасывал серебристые тени на траву и воду. Плотина отражалась в черной реке с отблесками неоновых огней. Элис пила, ела, разговаривала легко и бездумно. Джо сиял. Джинни смотрела на него со смущенной улыбкой. Они пошли в кино на вечерний сеанс – Элис не запомнила фильм.

Официанты. Билетеры. Студент раздает рекламные буклеты. В глазах Джинни отражается свет экрана. Джо покупает шоколад, его глаза горят. Он счастлив, он обнимает подругу за плечи, близоруко вглядывается в ее лицо. Джинни мягко улыбается, говорит еле слышно. Прежде чем сказать что-то, она бросает взор на Джо, будто не смеет открыть рот без его разрешения… Это беззвучные картинки: губы бессмысленно шевелятся, краски беспорядочно меняются, как в калейдоскопе, и все кажется игрой теней на плоском экране.

Выделяется только Джинни. Она наблюдает за Элис так, словно отделена круглым аквариумом, и ее черты слегка искажаются – один глаз вдруг увеличивается, губы кривятся. Начинается наваждение.

Элис была так поглощена этим, что позабыла, где находится. И вдруг на нее обрушилась волна шума, сквозь толщу воды стремительно приблизилось лицо… И все стало обычным, словно Элис сбросили со странной карусели этого вечера, а праздник остался там, в другом измерении, в подводном царстве.

На нее смотрел Джо.

– Спасибо тебе, – сказал он, погладив Элис по руке. – Так здорово снова тебя увидеть. Давно надо было, но все казалось, я не готов… А может, дурацкая гордость не позволяла.

– Хорошо, – рассеянно ответила Элис. – Мне тоже понравилось.

– Я знал, что тебе понравится, – горячо отозвался он. – Очень рад, что вы познакомились. Уверен, Джинни тебя полюбит, и надеюсь, ты полюбишь ее. – Джо понизил голос и оглянулся, проверяя, не слышит ли его девушка. – Понимаешь, она нуждается в таком человеке, как ты. Сегодняшний вечер пошел ей на пользу. Ты не знаешь Джинни и, наверное, не понимаешь этого, но я-то вижу, как ты ей понравилась.

Элис беспомощно кивнула. Недавнее смятение чувств теперь походило на сон с его особой логикой – она имеет смысл до пробуждения, а наяву превращается в непонятный и удивительный шифр подсознания. Элис оглянулась на Джинни, которая сидела в кресле у камина, и попыталась вновь уловить ощущение чего-то дурного, безнравственного… Она потерла глаза тыльной стороной ладони и спросила:

– Угостить вас чем-нибудь?

Элис справилась со своими эмоциями.

Джинни пожала плечами и слабо улыбнулась.

– Почему бы нет? – ответил Джо. – Что у тебя есть?

– Чай и кофе.

– И все?

– Могу предложить холодное пиво. – Элис тоже улыбнулась.

– Так-то лучше, – кивнул Джо и пошел на кухню.

– Джинни, ты выпьешь? – спросил он, но девушка лишь покачала головой, нервно теребя длинными тонкими пальцами ткань платья.

Элис почувствовала раздражение. Покорность и пассивность Джинни действовали на нервы; она обращалась к Джо за каждой мелочью и скромно опускала ресницы, когда не смотрела на него, но такая застенчивость почему-то сильно напрягала. Элис попыталась преодолеть это и впервые за вечер обратилась к гостье напрямую.

– Вы недавно в Кембридже? – спросила она, чтобы завязать разговор.

Джинни подняла свои странные глаза – они были как разбитые зеркала. Элис поймала в них свое отражение.

– Я много лет знаю этот город.

– Он не меняется, правда?