– Потому что он в тюрьме, Ник! Это же логично.

С раздражением стучу кружкой по столу. Выхожу во двор.

Может, я и правда дура наивная. Но я уверена, что папа неправ. Прислушиваюсь к себе, пытаясь поймать ощущения от Беркута.

Немногословен...

Прямой.

Откровенный.

Веет от него чем-то сильным.

А с чего, даже и объяснить не могу. Просто ощущение.

На голые плечи падает несколько капель дождя. Ёжусь от порыва ветра. Папа выходит следом, протягивая мне свой плащ. Надеваю прямо поверх пижамы и закутываюсь поплотнее.

– А что за дорогая вещь? Драгоценности?

– Нет, – отворачиваюсь я обиженно.

– Ладно, поехали. У меня встреча отложилась. Поищем твою «вещь», – с сарказмом.

Пока едем в машине, папа расспрашивает о Вишневских.

– Как прошёл разговор? Ты объяснилась?

Рассказываю ему.

– Ясно. Ты всё сделала правильно. Макс – инфантильная разбалованная бестолочь. А Валентина... – недовольно. – Думает, что умнее всех. Последнее, что я сделаю – это отдам свой бизнес такому, как её сын!

– Жалко, что у меня нет брата, – вздыхаю я.

– Я всё ещё надеюсь на серьёзного адекватного зятя.

– Вот здесь, по-моему, где-то! – машу рукой на обочину.

Притормаживает. Выходим. Недовольно поглядывает на затянувшееся небо, стряхивая рукой капли с волос.

Куда я его бросила? Иду по обочине, вспоминая, как сорвала и... Но на обочине ничего нет. Наверное, где-то в траве. Здесь небольшой склон от дороги к заросшему травой полю. Ставлю ногу, чтобы аккуратно спуститься по отсыпанному гравийкой склону, и, поскользнувшись, падаю на задницу. Пискнув, съезжаю до самого низа.

– Ника!?

– Всё нормально, пап! Я сейчас...

Вся испачканная, с поцарапанными от падения ладонями, шарю по траве под дождём. Отец скептически смотрит на меня с обочины.

– Детка, я так обручалку не искал, когда потерял случайно!

Да где же он?.. Дёргаю зацепившийся за какой-то сухой куст плащ.

– Ника, завязывай. Иди сюда! Я уже весь насквозь.

– Минуту! – не зря же я сюда спустилась! – Иди в машину.

Вместо этого папа достаёт телефон и, посмеиваясь, начинает меня снимать.

– Пап, убери! – возмущённо топаю ногой. Представляю, какой у меня видок.

– Это для потомков, детка! Николь Градская в поисках счастья! – пафосно декларирует он.

Закрывая лицо руками, смеюсь.

Так... ладно! Оглядываю траву последний раз. Ну нет его. А мне казалось, бросила на обочину. Подобрать здесь вроде как некому.

Поднимаюсь по осыпающемуся гравию и, вскрикнув, съезжаю вниз, врюхиваясь в грязь!

– Па-а-п!!

– Твою ж мать! – морщится он, разглядывая меня сверху. – Иди сюда...

Упираясь ногой в камень, протягивает руку, и, с горем пополам, я наконец-то поднимаюсь на обочину. Папа закатывается от смеха, глядя на меня. И делает ещё несколько фоток.

– В машину не пущу!

– З-з-замёрзла!– стучат мои зубы.

Открывает багажник.

– Окей... Плащ сюда.

Послушно скидываю и ныряю в тёплую машину в одной мокрой пижаме. Папа садится рядом, включает на полную горячий обдув.

– Мда... – ухмыляясь, смотрит на меня. – Надеюсь, он того стоит.

11. Глава 10 - Вхолостую (Беркут)

Просыпаюсь от призывного лая Тары. С усилием разлепляю веки, голова трещит с похмелья. С непривычки не рассчитал дозу. Раньше бы меня так не убило. С трудом вспоминаю, что домой ехал с «пьяным водителем». Хорошо... Хоть тачка теперь под рукой. Сжимаю разламывающиеся виски.

Вздыхаю... Даже не постонать толком!

Забираю пакет с кормом и выползаю на улицу. Пасмурно... Присаживаюсь, чтобы насыпать в чашку корм. Тара подбегает, радостно тыкается мордой мне в лицо, заваливая на спину. Морщусь, уворачиваясь от мокрого, горячего языка. Ласкуша какая...