Я кивнул. В горле, которое из-за этого потревожилось, запершило. Хотелось кашлять, но я сдержал это чувство, а после оно прошло, оставив меня с болью и зудом внутри.

– Вот и славно, – улыбнулся старик, точнее жрец Асклепия, старший наставник всех врачей нашего полиса… – Думаю, через несколько дней мы тебя отпустим. А пока отдыхай. Клио! – тут же он прикрикнул, а рядом с ним появилась та самая девчушка. – Расставь возле сына Советника благовония. Пускай юноша поспит…

Девочка кивнула, ничего не ответив, а после опять куда-то пропала.

– Словно её сам Гермес благословил, – издал смешок жрец. – А вообще… пока она не пришла, хочу кое-что разъяснить я для себя, чтобы понять, как дальше с тобой быть. На мои вопросы нужно будет кивать или качать головой. Кивок – да, качание – нет. Понятно?

Я кивнул и всмотрелся в серьёзные, даже суровые глаза старика.

– Славно, – голос его тоже изменился, стал более суровым, словно кто-то подменил его. – Но пока девочка собирает благовония, – свершил он жест рукой, из-за чего двери закрылись без каких-либо прикосновений к ним, а мои глаза словно на лоб полезли.

Как? Как он это сделал? Это возможно?

– Тебя что-то смутило? – нахмурился старик, заметив мой ошеломленный взгляд, но дальше он не продолжал говорить, а я через пару мгновений опомнился и кивнул. – Хм-м-м… то есть дары богов тебя удивили?

И снова кивнул.

– Потеря памяти… – он не задал вопрос, но я кивнул. – Это осложняет… и кое-что объясняет. Возможно… дух твой тело покинул, но милостью Асклепия, когда твоё бездыханное тело принесли сюда, он вернулся в тело, сердце с помощью даров снова начало биться, а сила наполнять твоё тело. Но разрыв души и тела…

Жрец пристально посмотрел на меня, начал поглаживать свою бороду. Только сейчас я заметил, насколько она у него была длинной, практически по пояс, но при этом проседь была редкой, хотя морщин на его лбу было столько, что… нет, невежливо так думать про уважаемых людей.

– Значит так. Не буду пока тебя поучать и учить… просто задам несколько вопросов. Ты помнишь… что было до нападения? – спросил старик, а я завис, не зная, что делать.

В моей голове тут же пронеслись сцены, которые я ранее уже видел. Улыбки, веселье, тосты. Никакой конкретики, только… аура празднества, ничего более. Да что говорить, своё имя я услышал только из уст этого уважаемого старца, из-за чего оно словно вспышкой пламени прижглось в моей памяти. Но я не знал, как поступить, поэтому и кивнул, и покачал головой.

– Значит, воспоминания смутные, – снова он больше утвердил, чем спросил, но я всё же кивнул. – Души в теле не было более часа, получается… нападение произошло два с половиной часа назад… в храме ты минут тридцать, не больше… твою душу кто-то удерживал. Кому-то ты важен. Либо просто дары Ареса, когда уничтожали дом твоего отца, прокляли тебя, – морщин стало ещё больше, а взгляд старца оказался ещё тяжелее. – Дай-ка я взгляну на тебя…

И он приблизился, приложил руку к моему лбу, но через миг отпрянул, а в глазах был ужас. Но, взяв себя в руки, старик быстро пришёл в себя, после чего открыл двери в помещение, снова без касаний, удалившись из комнатки. Я не мог понять, что произошло, но через пару мгновений старик вернулся, держа в руке какой-то странный камень.

– Смотри на него, – приказным тоном проговорил старец. – Что-нибудь кроме камня видишь?!

Я сначала хотел покачать головой, уже начал даже это делать, но потом застыл. Камень начал светиться, слегка-слегка, словно позолота изливалась из него, приятная, нежная, несущая облегчение. А после… проявилась надпись, которая сначала была непонятной, но потом буквы перестраивались, искривлялись, видоизменялись. От этого меня мутило, но я продолжал смотреть. Через пару мгновений первые буквы подстроились под мою родную письменность, а следом, словно кто-то уловил, что я понимаю написанное в воздухе, перестроились и остальные.