Веронику довольно бесцеремонно уронили на ковёр и освободили от пут небрежным щелчком пальцев. Потом Айтэ просто растворилась в воздухе, а две молодые девушки сразу же утащили её в купальню и сноровисто сунули в бочку, исходящую ароматным парком. Впрочем, сидеть по шею в воде на деревянной скамеечке было довольно удобно. В результате, когда шок от пережитого слегка ослаб, она чуть было тут же не задремала.

Ароматный пар приятно пощипывал покрытую ссадинами и ушибами кожу и щекотал ноздри пряным запахом незнакомых трав и цветов. По сведённым вместе бёдрам вскоре пробежала приятная судорога и тут же растаяла. Ника довольно вздохнула и заёрзала, устраиваясь поудобнее. Впрочем, долго бездельничать пленнице дикарки Айтэ не дали.

Вошла Линар и поставила на пол мисочку с какой-то зелёной жижей, откровенно походившей на загустевшие сопли. С непреклонным видом служанка ткнула пальцем сначала в посудину, а потом в грязное от бесцеремонного обращения её хозяйки плечо Ники и подкрепила свои действия фразой, сказанной суровым тоном:

– Мыться! – после чего степенно удалилась, шелестя от души накрахмаленными юбками.

Внучка Ведьмы молча показала ей вслед средний палец и скорчила недовольную гримасу. «Тоже мне, Фрекен Бок недоделанная!» – с досадой подумала она. Местный эквивалент мыла ничего, кроме приступа тошноты, у девушки не вызвал, но иного выбора всё равно не было.

Ника несказанно удивилась, испытав слабый приступ подобия благодарности, когда служанки принесли простыню и узорчатый деревянный гребень. Завернувшись в грубую ткань, она устало потащилась вслед за Таллой в отведённую ей Айтэ комнатушку. Кроме небольшого сундука для одежды, овального столика и топчана, тут ничего не было. На деревянный пол даже коврик поленились кинуть.

Впрочем, небольшое зеркало из полированной бронзовой пластины всё же висело на стене. Служанка подождала, пока гостья как следует вытрется, забрала простыню и протянула простое зелёное платье из ткани, похожей на грубый лён, вернула кружевное нижнее бельё и заботливо вычищенную обувку.

– А нарядик-то как из бомжовского секонд-хэнда! – презрительно сморщившись, ядовито поведала Вероника Талле. – Надеюсь, хоть блох в нём нет? – прислуга Феи только фыркнула в ответ и с задранным носом вышла вон.

Многозначительно щёлкнул тяжёлый засов, и пленницу, к неописуемому удовольствию последней, на некоторое время оставили в покое. Засыпая, девушка уныло подумала, что придётся пошустрее искать подход к квартирной хозяйке, иначе будущее будет чересчур мрачным и практически безысходным.

Утром Ника с трудом разлепила налитые усталостью глаза: просыпаться не было никакого настроения. Впрочем, Линар и Талла бесцеремонно её растолкали, заставили привести себя в порядок и одеться, накормили вкусными сладкими лепёшками с каким-то местным сыром. Травяной напиток быстро прогнал хандру и утолил жажду.

Платье оказалось на удивление удобным и прекрасно село по фигуре, оттеняя и без того откровенно зеленоватые глаза. Как ни силилась, девушка так и не поняла, что же они добавляют в эти свои «королевские мыльные сопли». Волосы высохли подозрительно быстро и легли красиво, стоило их только аккуратно расчесать. Присев на застеленный лоскутным покрывалом топчан, младшая Латунина тщетно попыталась сложить фрагменты мозаики воедино, но сделать этого так и не удалось. Информационные бреши были чересчур велики.

По ощущениям прошло около двух часов, когда дверь распахнулась, и перед внучкой земной ведьмы с помпой возникла расфуфыренная Айтэ в вишнёвом шёлковом платье с золотой вышивкой по лифу и подолу. На столик легли гримуар и закладка, принадлежащие Нике. Фея Зеркальных Перекрёстков только сейчас снизошла до объяснений причин поднятой вокруг скромной персоны гостьи с Земли кутерьмы: