Артур вывел меня, забрав мою куртку в раздевалке. Накинул мне на плечи и крепко держа за руку, повел к своей машине.

Погода сегодня стояла мерзко-слякотная. Я сразу же продрогла, запахивая куртку плотней.

- Оказывается ты у меня мерзлячка – он включил печку. Я зябко поежилась.

- Рассказывай что случилось.

Я рассказала про маму, про отца. Поделилась своими страхами и переживаниями. Артур слушал и хмурился.

- А еще, я думала ты уже не вернешься – выдавила я, смахивая слезы. Он тут же пересадил меня к себе на колени и поцеловал в макушку.

- Глупости. Как я мог не приехать? Ты ведь меня ждала.

Я ткнулась холодным носом ему в шею, робко поцеловав.

- Соскучилась?

Я кивнула, смотря в любимое лицо. Люблю его. Сильно. Расстояние и время, проведенное вдали друг от друга, расставило все по местам.

- Я тоже скучал – произнес мне в губы. Поцелуй был нежный, со вкусом моих слез. Я целовала его, передавая как сильно скучала по нему, как ждала, как люблю. Все что не могла сказать словами, вложила в поцелуй.

Мы катались по городу. Артур рассказывал о том, чем занимался за границей. У его дяди были какие-то проблемы с бизнесом и они с отцом помогали их решать. Я слушала и млела, до сих пор не веря, что он здесь, рядом со мной.

Он отвез меня домой поздно вечером. И впервые, за последнее время, я спала спокойно.

Дни шли, а маму все так и не выписывали из больницы. Я ездила к ней почти каждый день, и глядя на нее, мне казалось, что из нее уходит жизнь.

Попытки поговорить с врачом ни к чему не привели. Мама написала, что информацию о состоянии ее здоровья, может узнавать только муж. А от папы я так и не добилась вразумительного ответа.

И лишь спустя две недели, мама позвала меня на серьезный разговор. Она умирает. Рак, со скоростью света, поглощает ее жизнь. И что ремиссия – это была лишь отсрочка. Теперь счет шел на дни. Я плакала, ругалась и кричала, не желая признавать очевидное. У меня случилась такая истерика, что врачи вкололи мне успокоительное. Заснула я там же, вцепившись в руку матери, не желая отпускать ее ни на минуту.

8. 7

В ноябре мамы не стало. Она умерла, не дожив до нового года. Это было самое тяжелое время моей жизни. И если бы не Артур, который был рядом и поддерживал меня как мог, я наверное с ума сошла бы с тоски.

Отец, после похорон, заперся в спальне, и беспробудно пил. Впервые, мы не хотели встречать новый год. Больше не было радостного ожидания, и жизнь словно потеряла все краски.

Тридцатого декабря к нам пришел Артур с отцом. Пока я сидела в комнате с парнем, его отец смог достучаться до моего и вытащить его из кабинета.

Не знаю, какими правдами-неправдами ему удалось уговорить папу, но вечером, мы все собрались за ужином в столовой.

Отец выглядел очень плохо. Осунувшийся, с черными кругами под глазами, в которых больше не горел свет жизни.

Он был отмыт и переодет, но сидел за столом с таким видом, словно не понимал, что он тут вообще делает.

А когда подали еду, он начал звать маму, но спустя несколько секунд до него дошло, что мамы больше нет. И он плакал, уронив голову на стол и обхватив ее руками.

От увиденного, со мной едва не случилась истерика. Я бросилась успокаивать его, но меня мягко отстранили и передали Артуру.

Парень провел ночь со мной, обнимая и успокаивая.

А на утро, мы узнали, что наши отцы уехали.

Отец Артура позвонил и сказал их не терять. Они вернуться через месяц, когда моему отцу станет получше.

Этот новый год мы встречали с Артуром вдвоем, в их доме. Он забрал меня, сказав, что я просто обязана сменить обстановку. Не было ни елки, ни подарков. Лишь несколько хвойных веточек стояли в вазе, своим ароматом напоминая, что сегодня завершается старый год и наступает новый.