Аромат парфюма Амира буквально ворвался в мой нос, затопил легочные альвеолы, заполнил сознание. Это было так внезапно и странно, что я едва удержалась на ногах. Меня буквально повело в сторону от этого загадочного, пленительного, будоражащего запаха. Будто бы этот сильный, огромный мужчина с большими, словно выточенными из дорого мрамора руками с бороздками вен находится рядом, осторожно приобнимает за плечи, легко прикасается своей мощной, теплой, даже горячей грудью к моей спине, чтобы не навредить, чтобы согреть, чтобы стать ближе.

Мне казалось, что он легонько касается полными, чувственными губами влажных волос, стянутых в хвост, и от этого его движения по телу пробежали мурашки, и они были не от холода, нет. Это чувство больше походило на то, когда возвращаешься из долгой и мрачной поездки в теплый, родной и уютный дом, встречающий тебя распростертыми объятиями.

Я прикоснулась пальцами, едва выглядывающими из рукавов его огромного пиджака, в котором почти буквально утонула, к шее, у линии роста волос, в том месте, где, казалось, мягкие губы Амира легко, словно крылья бабочки, касались кожи.

Поправила немного задравшийся отворот воротника, и, почувствовав земное притяжение от колковатой ткани мужской одежды, очнулась.

Что я делаю? Что я творю? Что чувствую?

Совсем с ума сошла. Думать о мужчине, которому не место рядом, да еще и вблизи бывшего жениха, который ясно показал, что никаким мужчинам доверять ни в коем случае нельзя!

Мне нужно срочно брать себя в руки.

Снова взглянула под потолок, на окно, снова примерилась к тому, чтобы запрыгнуть к раме, уцепиться пальцами и прикинула — сможет ли пролезть мое тело через него.

Сглотнула вяжущее чувство во рту, расправила плечи и попробовала прыгнуть вверх. Раз, другой. Поняла, что это невозможно, — только голова закружилась.

Я села прямо у двери и громко крикнула. Раз, другой, третий. Никто не отозвался на мой зов, и я поняла, что нас с Олегом оставили одних в этом домике.

— Олег, — не зная, слышит он меня или нет, но сейчас, в такой страной ситуации, мне вдруг стало отчаянно важным поговорить с ним. — А ведь я все еще ненавижу тебя. Ненавижу так, что думала иногда ночами: возьму нож и найду тебя, всажу его между ребрами и буду глядеть, как ты корчишься от боли.

Я хмыкнула, вспоминая, как ревела ночами всю неделю после отмененной свадьбы.

— Это было ужасное время. Отец со мной не разговаривал, он решил, что это я отменила свадьбу. Нет, представляешь себе, все так решили! Что я собрала гостей, заказала ресторан, купила свадебное платье. Чертово свадебное платье за сто тысяч рублей! Привела всех в ЗАГС, чтобы потом за пять минут до регистрации выйти из комнаты невесты и объявить всем, что свадьбы не будет!

Истерично хихикнула и оперлась головой о стену. Закрыла глаза, под которыми тут же начали возникать фантомные воспоминания...

— Наташ, ты у меня самая красивая невеста, — Марина улыбается, и я ей подмигиваю. — Ну, по-другому и быть не может с таким женихом, как Олег.

Она мечтательно вздыхает.

— Он у тебя такой... Брутальный, опасный, крутой. Мой брат говорил, что Олег круто играет в карты, он часто видит его в закрытых салонах. Чтобы туда попасть, нужно иметь хорошие связи. Видимо, у Олега они точно есть.

— Ну что ты, Марин, какие игры. Олег не любит всего этого. — Я смотрю из окна белого лимузина на мелькающие деревья, которые уже одеваются в весенний прозрачный зеленый наряд, и вдыхаю воздух полной грудью.

Марина вытягивает ноги, обнажает колени, и я обращаю внимание на ее красивые красные босоножки в тон платью, на длинной тонкой шпильке. Тут же думаю, что нужно было и мне надеть подобную обувь хотя бы на свадьбу, чтобы поддразнить Олега в какой-то момент. Сама я предпочитаю удобную обувь на плоской подошве или небольшом каблуке, тем более с моим образом жизни и практикой в больнице.