— Там в багажнике твои вещи. Подожди, — достаёт сумку и пакет, который я собрала в дорогу, — Идём?

— У меня есть выбор? – фыркаю.

— Ян, хватит, а! Не веди себя как девочка—подросток. Ты мать!

— Серьёзно? А я и не заметила!

— Вот пора бы заметить, — не реагирует на откровенный сарказм, — Выключай свой гонор.

Не дав ответить, просто идёт к входу. Мне ничего не остаётся, как последовать за ним. Никакой регистрации, а сразу к лифту. Поднимаемся в полном молчании.

— Располагайся, — дверь открывает своим ключом и я осторожно прохожу внутрь. Ну ничего себе! Еле сдерживаюсь, чтобы не раскрыть рот. Номер совсем не похож на то, что снимала я. Он просторнее, явно ухоженнее, на тумбочках фрукты, бутылочки воды, а перед огромной постелью стоит небольшой столик с ужином. На двоих.

— Я решил, что перед тем, как всё обсуждать, нам нужно поесть, — словно читает мои мысли Сергей.

— Сколько стоит номер? – оборачиваюсь.

— Какая разница?

— Большая!

— Ян, тебя это не должно волновать, — убирает руки в карманы. Он выглядит совершенно спокойным и мне хочется разбить эту маску безразличия.

— Мне не нужны подачки! Это не твой сын, ясно? Ты не обязан ничего для нас делать, — начинаю кричать и тем самым пугаю ребёнка. Матвей начинает хныкать.

— Упрекала меня, а теперь сама повышаешь голос, — замечает Сергей. Зыркнув, успокаиваю сына, параллельно раздевая его.

— Всё хорошо, моё солнышко. Всё в порядке.

От ласкового голоса сынок засыпает. Прикидываю, что скоро нужно будет его кормить. К тому моменту, лучше бы выпроводить отсюда Соболева. Или убраться самой.
Вот только я прекрасно понимаю, что самой уйти не получится. Снова бежать – не выход. Значит, остаётся только одно – убедить Сергея, что это не его сын.

— Расстели пожалуйста плед, — тихо прошу, беря себя в руки. Как только моя просьба выполняется, укладываю Матвея.

— Ну что ж, — поворачиваюсь, — Хочешь поговорить? Давай. Но недолго. Мне скоро кормить ребёнка. Тебе придётся уйти. И как ты верно подметил, нам нужен отдых.

— А чем я мешаю покормить ребёнка? – удивляется Сергей. Уголки губ невольно приподнимаются.

— Соболев, Матюша на грудном молоке, — поясняю. Секундное замешательство, а затем взгляд Сергея опускается….По телу разливается жар. На мгновение. Ведь когда он снова смотрит на меня, в глазах лишь серьёзность.

— Понял. Садись, — указывает на постель. Сажусь на краешек, а мужчина подставляет стул напротив.

— Тогда, я пожалуй выскажусь, а ты добавишь, если будет что. И я поеду. Не буду мешать, — мне кажется, он смущается. Это такой эффект слова про вскармливание произвели? Забавно.

— Ну что, начнём с самого начала или как? – прищуривается.

— Покороче.

— Стремишься избавиться от моего общества? – в голосе слышится недовольство. Нет, а чего он хотел? Я должна лужицей перед ним растечься? Фигушки!

— Будем болтать впустую? – продолжаю отбивать вопросами. Сергей усмехается.

— Ешь, — кивает на стол.

— Потом, — даже не смотрю. В его присутствии мне и кусок в горло не полезет. Неужели он не понимает? Когда мы расстались, я думала, что больше никогда его не встречу. И вот сейчас, нелепый случай может свести нас на долгие годы. Сергей не откажется от ребёнка, а я никогда не отдам сына. Тупик.

— Хорошо, — наконец, соглашается на мои условия, — Завтра утром я приеду за вами и мы сдадим тест—ДНК. После, я увезу вас на квартиру, — в груди неприятно колет, но я держусь, — А дальше, будем рассуждать, когда получим результаты. Но может, смысла нет никакого? Яна, это мой сын? – у меня такое впечатление, что мужчина сам прекрасно знает ответ. Причём без всяких сомнений. Признаться? Ни в коем случае. Тем более, что у меня созрел новый план.