А потом я оглянусь, увидела горевший в его ответном взгляде триумф победы, и впала в слепую ярость. Перед глазами появилась красная пелена. Лицо исказила маска ненависти, а острые ноготочки на пальцах аж загнулись от готовности впиться в его наглую рожу.
Преодолев за считанные секунды разделявшее нас расстояние, я бросилась на долбаного гада, горя единственным желанием – сровнять его с землей. Но Глеб успел увернуться, перехватить меня в воздухе и, без видимых усилий, припечатать спиной к кровати. Крепко сжав оба моих запястья, поднял руки над головой, а сам навис сверху, да так низко, что наши лица отделяли друг от друга считанные миллиметры.
По телу прошла мелкая дрожь. Не то чтобы я не знала, как поставить на месте зарвавшегося парня, но это был Елагин. Хищный оскал на его лице иначе как волчьим и назвать было нельзя. А ярко-зеленые глаза светились буйным весельем.
Задыхаясь, словно пробежала стометровку, я принялась елозить по постели, в попытке вырваться из его хватки, но добилась лишь того, что платье задралось чуть ли не до талии, его ноги сжали мои бедра, а грудь расплющилась о его скрытый рубашкой торс.
- Слезь с меня сейчас же! – прошипела я, сдувая упавшую на глаза прядь волос, - и ошейник свой гребаный сними!
- Прости, Цветочек, не могу, - словно обожравшийся сметаны кот в ухо мне промурлыкал, - придется тебе потерпеть мое общество еще какое-то время.
Его близость и завораживающий, с чуть прорывающимися низкими хриплыми нотками голос, мешали мне сосредоточиться на словах. Будто пойманная на крючок рыба, я около минуты открывала и закрывала рот, пока, наконец, не выдохнула.
- Какое-то время?
- Ну да, дня три, не больше.
Три дня? Три дня в его обществе? Да еще когда послезавтра меня ждет незабываемый отдых на райском острове?
Только через мой труп!
- Ты издеваешься? – заорала я ему в лицо, - немедленно освободи меня, придурок, или… или я все расскажу папочке и Дэшу! И твоей маме пожалуюсь! У меня самолет через два дня, и я не собираюсь торчать тут с тобой все это время! Отправляйся обратно в ад!
Слова лились из меня нескончаемым потоком, а с ними выходила и успевшая накопиться за три с половиной года злость. Другой бы от крика и обзывательств давно бы в ярость пришел, ну или хотя бы отпрянул в сторону. А этот, как ни в чем не бывало, продолжал сверлить меня обжигающим взглядом, и выглядел при этом так, словно испытывал несказанное наслаждение.
Псих поехавший!
Дождавшись, когда я закончу кричать, Глеб склонился еще ниже и легонько куснул меня за нижнюю губу. Так неожиданно, что я не сразу решилась ответить и укусить в ответ. А когда все же дернулась - он отпрянул.
- Мама всегда мне говорила…
- Зачем они тебя усыновили?
- … что ты идеально мне подходишь. Малыш, если хочешь успеть на свой самолет, в твоих же интересах не артачиться.
- Что тебе от меня нужно, Елагин? – процедила я.
- Мне нужна твоя помощь в поисках одного предмета. Назовем его – «твой ключ к свободе», и чтобы у тебя не было соблазна отказать в моей маленькой просьбе, я прибегнул к крайним мерам - сковал нас цепляющим заклятием, - он нахмурился, сделав вид, что задумался о чем-то, - правда, оно не действует на демонов, но я-то парень умный, нашел лазейку.
- И какую, к чертям, лазейку ты нашел?
- Совместил приятное с полезным и женился на тебе, - в его глазах опять появился сводящий меня с ума ликующий блеск, - узы единения будут удерживать тебя рядом со мной столько времени, сколько я захочу. Ну разве не гениально? Кто молодец? Я молодец!