На пути мне встречается служанка с завтраком для Дарины. Приказываю оставить тележку, говорю, что отнесу сам. Служанка сперва пугается моего вида, а потом, услышав про то, что я лично хочу отнести завтрак жене, позволяет себе лёгкую улыбку. Это странное поветрие, но часть молодых служанок почему-то считает, что я мало внимания уделяю отношениям, и пытается мной манипулировать. В основном это те, кого забрала Дарина из дома.

Первое время, пока не приструнил их, то и дело слышал неуместные попытки посоветовать вроде: “А не отнести ли вам этот букет госпоже?” Если Дарина захочет цветов, она может приказать нарвать. Хоть все клумбы в саду и кусты обрезать — её право. Но она им не пользовалась. Значит, не нужны ей цветы.

Открываю дверь и так и замираю на пороге. Жена, одетая лишь в ночное платье, держит доктора Фелерика за руку, и смотрит таким преданным щенячьим взглядом… Кровь разгоняется по венам, а кулаки сжимаются сами собой. Как это понимать?

Заставляю себя отвести взгляд от Дарины (разберусь с ней позже), и спокойно спрашиваю у врача:

— Фелерик, как результаты?

Отчего-то тот бледнеет. Значит, чувствует вину? Неужели, есть за что?

Фелерик что-то говорит про вещество и восстановление организма, но меня интересует только срок. Спрашиваю, когда мы можем начать.

— Не скоро… через ме… Через две недели.

Какой интересный ответ. И какой доктор Фелерик наивный в своей лжи. Не свожу с него мрачного взгляда и совсем немного, практически неощутимо, использую давление магии.Фелерик чувствует мою силу и подчиняется. Чудесным образом две недели превращаются в два дня. Что ж, меня устроит.

Отпускаю врача (наверняка пойдёт “лечить душу” крепким вином после моего воздействия) и переключаюсь на Дарину.

— Ешь, — говорю ей.

Она не реагирует. Стоит, закрыв лицо руками. Интересная поза, но не понимаю, почему она замерла в ней. Не хочет меня видеть? Больше всего я не люблю такие вот игры. Подкатываю тележку ближе и подхожу к жене.

Она расслабляется, убирает руки от лица и, кидая быстрые “незаметные” взгляды на поднос, гордо отказывается есть.

Условия ставит? Забавно. Конечно, я не поддамся на такой примитивный шантаж. Но если она хочет играть, используя манипуляции, то я тоже так могу.

Я демонстративно тянусь к пряжке на брюках, делая вид, что хочу расстегнуть её. Она вздрагивает и отходит. Мне не нравится эта реакция. Никогда не замечал, чтобы Дарина боялась меня в постели. Сейчас что поменялось?

Она пытается сохранить смелый вид, но едва может скрыть волнение и страх. Странно, учитывая, что секс со мной ей всегда нравился. А как она стонала подо мной!

— Никогда тебя не хотела и не захочу, — в сердцах восклицает Дарина.

Эти слова как рукоятью по голове. Не хотела? Изгибалась, плавилась подо мной и не хотела? Она или врёт сейчас, или тогда лишь изображала страсть. И чутьё мне подсказывает, что верен второй вариант.

Но зачем? Почему жена избегала зачатия? Она не хочет быть женой правителя?

Или у неё есть другой, который не примет её с ребёнком. Брак у нас договорной, а женщины — существа нелогичные. Может, она вообще хочет “проверить” нескольких мужчин.

Всё это злит до невозможности. Дракон напоминает, что нас обманывали уже полгода, что мы считали своей не того человека. А я злюсь ещё на то, что так долго позволял водить себя за нос.

Рычу и приближаюсь. Дарина меняется в лице и, отпрянув, сталкивается с кроватью и падает на неё. Довольно проворно она перекатывается и встаёт на ноги сбоку от кровати, подальше от меня. Наивная.

— Может, ты кого-то другого хотела? — перебираю догадки, одну неприятней другой. — На кого ты работаешь, Дарина?